1

Бандитский Петербург. Фильм 1. Барон (2000 год). Цитаты и фразы из сериала

Все фразы и цитаты

- Готово.
- Ну, с богом, Жора.
Осталось 20 секунд.
Осталось 10 секунд.
Все.
Молодец, Жора.
С запасом,
еще 7 секунд наши были.
Тихо.
Ну, что, Миша.
Время разбрасывать
камни и время собирать.
Не кидайте, да не кидаемы будете.
Менты, говоришь,
товар зажурковали?
Сучонок.
(Смеется и кашляет)
Да, я вам тут лекарства привез.
Швейцарские инъекции.
Инструкция внутри,
я перевел на русский.
Не буду хвастаться,
но очень дефицитные
и очень, извините, дорогие...
А ты сам себе, Миша,
в жопу ширни,
чтоб деньги не пропали.
Ну зачем вы так, Юрий Саныч.
Кстати, мы легко можем
вернуть наши потери.
Поступила конкретная
"заявка" на музей.
Нет, я разоряю
только частные коллекции.
Брать из музеев безопаснее.
Люди получают мало и несложно
найти помощников из сотрудников.
Чего это?
Ну-ка помоги.
Что это?
Да так, ничего, показалось.
Копия это, Жора.
Копия. Крутая, правда.
Может, оригинал?
Оригинал, жора в Эрмитаже,
да не где-нибудь в запаснике,
а на постоянной экспозиции.
Уходим.
На.
Вот что, Жора, мы с тобой
в опасную игру сыграли.
Мишка Монахов -
необычный насос,
за ним серьезные люди...
Ты вещики-то не сбрасывай сразу.
Подожди, пока все успокоится.
У тебя вся жизнь впереди.
Да, Гена, тяжело тебе приходится.
А с другой стороны -
кому теперь легко?
Как говорится, хочешь жить -
умей вертеться.
А теперь нужно вертеться
и вертеться быстро.
Да еще подножки перепрыгивать,
которые тебе
с разных сторон подставляют.
Так вот чего я побеспокоил
и от дел оторвал.
У моего хорошего друга
неприятность на днях случилась.
Он в выходные дни
на дачу отъезжал,
вернулся,
а квартирку-то его обнесли.
Много чего хорошего взяли,
и все бы ничего, как говорится,
Бог дал, Бог и взял...
Но есть одно обстоятельство.
Пропала очень важная
для моего друга вещица.
Какая вещица?
Картина.
Ее обязательно надо найти.
За расходами дело не станет,
ты меня знаешь...
Да, твоя доля за медь
через два дня будет у тебя.
Мое слово крепкое.
Спасибо.
А что же это за картина такая,
за которую сам
Виктор Палыч хлопочет?
Скажу, Геночка, скажу.
Тебе - скажу.
Но только тебе.
Мы люди взрослые, обойдемся
без предупреждений и клятв.
Картина эта -
"Эгина" Рембрандта.
Слыхал про такого?
Копия?
Да нет, не копия,
совсем не копия.
Так она же...
"Эгина"...
она же в Эрмитаже висит.
Понимаю.
А кто еще знает, что в Эрмитаже...
ну, что там не совсем Рембрандт?
Об этом 4 человека знают.
Я, друг мой,
у которого эту картину взяли,
один серьезный человек
из Эрмитажа...
и ты, Гена.
Всё.
Всё, что касаемо дела -
спрашивай,
но что касается
биографии "Эгины" - лишнее.
Понимаю, только...
Что "только"?
Так ли это, что всего
4 человека в курсе?
Я не их любопытства спрашиваю,
Виктор Палыч, важно это.
Так, Геночка, так.
Те, кто про это еще знал,
уже умерли.
А тот, кто хату "ставил"...
Кто картину взял,
он-то, теперь тоже,
получается, в курсе.
Вряд ли...
Те, кто квартиру потрошили,
про картину ничего не знали.
Они на нее дуриком наскочили...
Там без "Эгины" было что взять.
Так что это не в счет.
Они, скорей, подумали,
что они нашли хорошую копию.
Потом и времени для тщательной
экспертизы у них не было.
Пока не было...
Так что нужно эту картину
найти как можно скорее.
Выбора нет.
И еще...
Если на эту картину натолкнется
кто-нибудь из вашего ведомства,
Картину нужно срочно
заменить на копию.
У нас есть еще одна.
Очень хорошая.
Как две капли воды.
Я, конечно же,
Виктор Палыч, сделаю все,
что от меня зависит.
Но...
мне концы нужны.
надо же танцевать от чего-то.
Вот этот друг ваш,
которого обнесли,
кто он?
Я думаю, ты его знаешь.
Миша Монахов.
- Миллионер.
- Он самый.
Всегда Мишу
за умного и битого держал,
и надо же так фраернуться.
Монахов, надеюсь,
в милицию не заявлял?
Но он же еще не идиот.
Я тебе заявляю, от его имени.
Ну, найди картину, Гена,
ей богу не пожалеешь.
Я понимаю.
Но и вы меня поймите,
Виктор Палыч...
Я ведь не Господь Бог,
не ясновидящий...
Мне выходы на "Эгину" нужны.
Монахова надо допросить...
в смысле побеседовать.
Не из любопытства,
а чтоб обстановку оценить.
Человеку из Эрмитажа
я бы кое-какие вопросы задал.
Ну, лишнее это, Гена.
Спрашивай меня.
А перед ними светиться не стоит.
Что касается направления поиска,
то тут мы кое-что проделали.
Собственно "Эгину"
и все остальное взял Барон.
- Слыхал про такого?
- Не приходилось.
Странно, что ты про него
ничего не слышал.
Он в свое время гремел -
в законе был.
А потом как-то отошел
от дел воровских.
Так, пощипывал
на пропитание барыг разных.
А под старость, видишь ли,
в дамки захотел.
Много взял.
Ну, зачем ему, старику, столько?
Одной ногой в могиле,
неоперабельный рак легких,
зачем столько?
В могилу всего не утянешь.
Ну да черт с ним, со старым.
Пусть берет барахло,
лишь бы "Эгину" вернул.
Где гарантия, что картину
именно Барон брал?
Я, конечно, в ваших
возможностях не сомневаюсь, но...
Есть гарантии, Гена, есть.
Однозначно это...
- Привет.
- Бабки принес?
- Принес, конечно.
- Как договаривались?
Немного меньше, золотишко
не той пробы оказалось.
Не гони, там, где я это брал,
фуфла не держат.
А где ты это взял, а, Жора?
Идиот, сказано, брать живым.
Мне ждать, пока он тебя завалит?
Ты бы лучше спасибо сказал.
- Кто он?
- Жора-пианист.
С Бароном терся, ученичёк его,
с месяц как с зоны откинулся.
Виктор Палыч,
так если вы точно знаете,
что Барон эту хату ставил,
почему же вы сами не...
Потому...
В законе он.
Себе дороже, может получиться.
А вот вы - можете.
Послушай, Гена,
закрой ты его на месячишко,
попрессуй как следует.
Не мне тебя учить.
Барону ведь землю топтать
немного осталось.
Зачем ему это барахло?
В могилу его
все равно не утянешь.
И наследников у него никого нет.
А вот воля -
это другое дело,
на воле и дышится по-другому.
Перед смертью, говорят,
не надышишься.
Неправда это.
Каждый месячишко...
очень много.
Вот и спекульни на этом.
Я тебе волю,
а ты мне - картину, а?
Да.
Да.
Разрешите, Геннадий Петрович.
Вызывали?
Да, заходи, Степа, располагайся.
Как работаете?
Проблемы есть?
Нормально работаем.
Проблемы, конечно, как у всех.
А куда же без проблем-то.
Без проблем даже
скучно было бы.
Я что тебя попросил зайти...
Помнится, ты в свое время
работал по убийству
коллекционера Варфоломеева.
Да, а что?
Дело-то так "глухарем" и зависло?
Не удалось тебе раскрутить?
Скорей, не дали раскрутить,
товарищ подполковник.
- А что, перспективы появились?
- Ты садись, Степа, садись.
Кури.
Ты вот что, Степа.
Ты мне подсвети эту историю,
так сказать, неформально.
Сам понимаешь,
рапорты - рапортами.
А мне важны
твои личные впечатления.
История там
получилась занятная,
а началась она еще месяца
за три до того, как коллекционеру
Варфоломееву Дмитрию
Сергеевичу горло перерезали.
В марте 88-ого взяли этого
Варфоломеева на "гоп-стоп".
Ограбили то есть...
Добра в квартире много было,
от папаши осталось.
Да, еще у него
брат был - Олег, художник,
не очень правда известный,
но зарабатывал хорошо.
- Копии делал.
- Какие копии?
Ну, копии с картин
знаменитых мастеров.
Многие маленькие
музеи заказывают
копии известных полотен.
Правда, пил он сильно,
и денег у него не было никогда.
И хорошие копии делал?
Говорят, что очень хорошие.
Я правда не видел ни одной.
Ну, и судя по всему, братья между
собой ладили не так чтобы очень.
А в марте 88-го
от старшего Дмитрия
в милицию поступило заявление
о том, что на его квартиру
было совершено
разбойное нападение и грабеж.
Дескать вечером ему позвонили
в дверь квартиры, он открыл,
а там, якобы,
два кавказца с пистолетами.
Почему "якобы"?
Понимаете, Геннадий Петрович,
слишком уж много в показаниях
Варфоломеева неувязок было.
Инсценировка была.
И притом не очень качественная.
Погоди.
Ты сказал, что братья
между собой не сильно ладили?
Может быть, младший,
- Как его...
- Олег.
Младший навел людей на хату?
Может, даже и сам
поучаствовал в налете?
А старший давал
путанные показания,
чтобы отвести
от братца подозрения?
Ну, брат, все-таки.
- Тебе этот вариант не приходил?
- Приходил.
Я его даже отрабатывал.
Только Олег в той теме
явно был не при делах.
Он вообще тогда занят был -
месяцами с "Эгиной" работал
днями и ночами
только об этом и думал.
- С чем работал?
- С "Эгиной".
С какой "Эгиной"?
Рембрандтовской.
А что такое?
Помните, в 87-ом в Эрмитаже
какой-то придурок эту картину
кислотой облил?
Она полностью уничтожена была.
И Олег Варфоломеев в бригаду
реставраторов попал.
Оказалось, что мужик, который
кислотой плеснул - прибалт, псих,
его в дурку заперли, а картину
решили отреставрировать.
Олега сразу взяли,
потому что во-первых,
он был хороший
специалист по копиям,
а во-вторых, он незадолго до этого
как раз копию с "Эгины" делал.
и там, решили, что он как никто
сможет помочь в реставрации.
Картину-то ведь заново
практически пришлось рисовать.
Да.
Ну и в то время, когда этот, якобы,
налет на его брата Дмитрия был,
Олег как раз работал как
каторжный, все время на виду был,
не пил, кстати...
Так что в то время сводить счеты
с братцем он просто не мог.
А что, есть какая-то
другая информация?
Говори, говори, Степа.
Пока все очень интересно.
Ну так рассказывать
практически уже нечего.
Мы конечно, все, что положено,
сделали, ориентировки и все такое.
Но...
в июне все того же 88-ого года
домработница обнаружила
Дмитрия Серегеевича мертвым,
кто-то горло ему
от уха до уха перерезал.
Труп 2 дня в кресле просидел.
И что интересно,
никаких следов борьбы
или сопротивления не было.
Все походило на то,
что кто-то знакомый
антикварщика оприходовал.
А чего же брата младшего
не привлекли?
Он бы мог сказать,
если что пропало.
Понимаете, Геннадий Петрович,
двумя неделями раньше
Олег Варфоломеев погиб.
Пьяный из окна выпал,
из своей квартиры.
Он в точечном доме
на 13-ом этаже жил.
Как работу свою с "Эгиной"
закончил, так запил сильно.
Соседи говорили, дня 4 квасил.
Такие совпадения.
Я начал связи коллекционера
отрабатывать
и оказалось, что все они имели
отношение к двум людям -
к антикварщику Монахову
и к некоему
Говорову Виктору Палычу,
которого, как вы знаете,
еще называют Антибиотиком.
Я все эти соображения
в рапорте изложил,
и надо же, почти сразу меня в Читу
в командировку законопатили.
Да вы же меня туда и послали.
А что-нибудь конкретное
на этого Говорова у тебя было?
Конкретного ничего не было.
Только через связи и интуиция.
Жаль.
Ладно, Степа.
Ты все очень
качественно изложил,
будем думать, может,
что-нибудь и нарисуется.
Только я тебя прошу,
пока никому ни одного слова.
Время такое - сам понимаешь.
Кому верить? Черт его знает.
Откуда утечка может быть?
А я, если что,
буду тебя в виду иметь.
Ну и ты уж, если что
по этим темам проклюнется,
сразу мне сообщи.
- Конечно.
- Договорились.
- Разрешите идти?
- Иди.
Говорил один рабочий -
знал бы прикуп - жил бы в Сочи.
Слушай, Вова,
есть одно дело перспективное.
Так.
- Думаю, тебя на него поставить.
- Так...
Дело сложное,
но ты справишься.
Я уверен.
Товарищ подполковник!
Что не прикажете, все выполню.
- Не сомневайтесь.
- Я не сомневаюсь.
Давай, давай.
Ты слыхал когда-нибудь
о банде некоего Барона?
Нет. А под кем он ходит?
Казанцы? Тамбовцы?
Он сам по себе.
Странно, что не слышал.
Этот Барон -
самый настоящий вор в законе.
Судимостей за ним - немерено,
он хоть и дедушка,
но голова у него вполне варит.
Банда у него хоть и небольшая -
всего 4 рыла -
но серьезная.
Даже автоматы имеются,
два ствола.
По моим данным за Бароном
лично несколько мокрух.
Ну, в принципе, их со временем
можно будет доказать.
Барона надо приземлить,
поработать с ним толково.
Вова, если справишься,
мы тебя особо отметим.
Товарищ подполковник,
я же не за награды...
За державу обидно,
когда такие, как этот Барон
свои порядки установили.
Была бы моя воля -
каждого урку мочил лично...
Ну, тоже перегибать-то не надо.
Мы с тобой от уголовников
и отличаемся тем,
что работаем, так сказать,
в рамках закона.
Бароновскую шайку надо
просто обезвредить.
Этого будет достаточно
вырвать жало, понятно?
Готов немедленно приступить
к выполнению задания.
Ну, немедленно... Что ты?
Не надо немедленно.
Зачем, Вова?
Мы же с тобой сидим,
просто отдыхаем, как друзья.
Давай, капитан, выпьем
за настоящую мужскую дружбу,
на которую, между нами,
только такие менты,
как мы с тобой, природные,
и способны.
Это да.
Хорошо сидим.
В такие минуты о деле
даже разговаривать не хочется.
Но надо, что поделать.
Так вот, об этой банде.
Начинать надо с главаря.
Тут есть один нюанс,
между нами доверительно.
Этот старый хрен взял на чужой
хате хорошую копию "Эгины".
Кого?
Картины Рембрандта.
А-а.
В Эрмитаже которая висит.
Вот на этом старого и колоть надо.
Через эту самую "Эгину" на таких
коррумпционеров выход есть.
На правительственном уровне.
Понимаю.
Только об этой операции
в полном объеме
должны знать я и ты.
Понял?
Как не понять. Все будет
нормально, Геннадий Петрович.
Хотелось бы.
Имей в виду, Вова, ты в этом деле
на свою биографию работаешь.
Как сам понимаешь,
все в твоих руках.
А теперь давай
еще по одной рюмочке
и в парилку.
Веником-то ты хорошо работаешь,
хорош б еще головой не подкачал.
Не подкачает.
Вы же меня знаете.
Голова старшего
оперуполномоченного ОРБ
Владимира Колбасова
действительно "не подкачала",
и 6 октября 1992 года
вор-рецидивист Барон
вместе с несколькими
подследственными
въехал на территорию известной
питерской тюрьмы "Кресты".
- Не задерживаться.
- Первый пошел.
Быстрей.
Быстрей, руки за спину.
Здравствуйте.
Ну че встал-то, папаша,
не икона, чтоб тобой любоваться.
Проходи, не в Гранд-отеле.
Однако, дела хуже некуда.
Сначала Жора-Пианист
пропадает.
Потом меня вяжут.
Случайно таких
совпадений не бывает.
Почему?
Где прокол?
Из-за чего?
Бежать нужно было,
бросать все и бежать с Ириной.
Но Ирину в одночасье
с работы не сдернешь,
Да и куда бежать?
Это только молодые считают,
что Россия большая.
Курить есть?
Ты чё, оглох, дед?
Курить есть, спрашиваю?
Курить есть?
Отвечать надо, когда спрашивают.
Так не просят.
Ты волшебное слово
сказать забыл.
Ты чё, больной, дед?
Ты чё выламываешься?
Думаешь старый,
так выламываться можно?
- Ты не из тамбовских ли будешь?
- А тебя колышет, кто я?
Нехорошо ругаться.
Все-таки мне кажется, что ты из
тамбовских. Под Бабуином ходишь.
Кому Бабуин, а кому
Валерий Станиславович.
- А ты откуда знаешь?
- Люди себя так не ведут.
Значит - под Бабуином.
- Тебя как звать?
- Я, чё, на допросе, что ли?
- Какая, хрен, разница?
- Послушай совета.
Во-первых, перестань ругаться.
А во-вторых, ты в тюрьме, паря.
А в крытке так себя не ведут.
Здесь все люди - братаны,
пока, конечно,
обратного не выяснилось.
Ты что ли, братан?
Всё, дед, ша!
Помоги ему.
Михеев - к следователю.
Проходим в 10-ый кабинет.
- Ваш Михеев.
- А следователь где?
Подойдет, ты садись.
Закуривай.
Не курю, бросил.
Ну что ж, не желаешь курить,
как знаешь.
А я подымлю.
Тебе вот хотел приятное сделать,
а ты, оказывается не куришь.
Чего бросил-то,
мотор забарахлил, что ли?
Да нет, с мотором все нормально.
Да ладно тебе, Михеев, не дуйся.
Работа у нас такая,
вы - воруете, мы - сажаем.
Приятно видеть человека,
работающего по призванию.
Ладно, кончай.
Давай-ка лучше
по душам поговорим.
Задержали тебя во время
незаконной валютной операции.
Верно?
В квартире у тебя были найдены
патроны в количестве 9-ти штук.
Так что смекай, Михеев.
Ты ведь ученый у нас.
Знаешь, что без нашей помощи
тебе отсюда не выбраться, так?
Я у вас помощи никогда
не просил и просить не буду.
А сейчас когда до своих лет дожил,
вообще смешно было бы.
Ну-ну, кончай, так мы с тобой,
понимаешь, не построим...
Тебе что, всю жизнь в этом
вшивятнике провести хочется?
Ты же умный человек.
Я тут о тебе кое-какие
справочки навел.
Тебя чуть ли не уголовных
дел профессором считать можно.
Есть информация, что под
тобой две бригады ходило,
а ты из себя какого-то
святого Моисея строишь.
- Отвечать-то все равно придется.
- Чего ж так мелко-то?
Две бригады всего.
Где две - там и четыре.
Важно знать, где искать,
а вас видно этому учить не надо.
А насчет того,
что отвечать придется,
так я за себя всегда отвечу,
никогда ни от кого не прятался.
Ты бы баронские свои замашки
попридержал бы, старый.
Неразумно себя ведешь, Михеев.
А интересует меня
всего лишь один вопрос -
то, что ты хату
на Каменноостровском взял,
ни у кого сомнений не вызывает.
Сомнений нет -
предъявите обвинение.
Не спеши, не спеши, предъявим.
Я о другом сейчас.
Есть у меня к тебе предложение.
Хорошее предложение, стоящее,
подумай.
Так вот,
отдай, что взял, тебе оно
все равно без надобности,
попользоваться не успеешь.
А отдашь -
через день дома будешь,
но не раньше,
чем "Эгина" будет у меня.
Это какая еще "Эгина"?
Не придуривайся,
знаешь, о чем говорю.
Картина Рембрандта.
Ах, эта... Знаю, конечно.
Только если я не ошибаюсь,
она в Эрмитаже висит.
Как же я вам ее организую?
Что это вы мне, подписываете,
начальник, не пойму?
Все ты прекрасно понимаешь.
Та "Эгина", что в Эрмитаже,
мне без надобности.
А вот копию, которую ты
на Каменноостровском взял, отдай.
И пойдешь домой, слово даю.
Копия, значит...
Из-за нее то весь сыр-бор?
Понятно.
Предложение,
конечно, интересное...
Я вам - картину,
вы мне - свободу, так?
Ага.
Только как же я вам из
"Крестов" найду человека,
который вещь взял?
Я ведь не экстрасенс,
через стенки не вижу.
Слушай, Барон.
Мы оба знаем, кто холст взял.
Так что давай без спектаклей.
Ты старый, битый вор,
дураком никогда не был,
зачем ты себе хочешь усложнять
и без того непростую биографию?
Сложностей мне не надо,
но в данном случае, все просто.
Нет у меня того, что вы ищете.
Хотя предложение
вы сделали занятное.
Вот и подумай над ним на досуге.
Значит, всему причина
картина рембрандтовская.
Не случайно Пианист сгинул.
Не иначе поторопился
парень, не стерпел,
загнал кому-то что-то
из своей доли.
И сгорел на этом...
Что же с ним случилось?
Мусора "нахватили"?
Сомнительно.
Менты прихватить могли
только в одном случае -
если Мишка Монахов
заявление о краже написал.
Стал бы Монахов заяву делать?
Вряд ли.
У Мишки самого рыло в пуху -
дальше некуда.
Значит, Пианист не на ментов
нарвался. А на кого тогда?
На кого переключился Монахов,
когда решил, что я впал в маразм?
На Антибиотика...
Тогда все, полный провал.
У Витьки есть люди,
умеющие разговорить
самого неразговорчивого.
Проходи.
Проходи, дорогой. Что же ты
сразу не сказал, не объявился?
А то малява к нам поступила,
что к нам сам Барон пожаловал,
а мы в незнанке полной.
- Поесть чего? Мигом сообразим.
- Нет, спасибо, не хочу.
Есть не хочешь,
тогда полежи чуток.
Спасибо... А ты-то как, бродяга?
А я належался уже,
посижу пока...
Вот ты ложись отдыхай,
а то на тебе лица нет.
- Спасибо. А тебя звать-то как?
- Федором.
С самим Бароном в одной камере
сидел. Расскажу - не поверят.
Хорошо базлать! Поспать не дают.
Барон какой-то выискался.
Сперматозавр задроченный.
Не стоит.
Ты бы, парень поменьше
языком мел, а то достал уже всех.
Как бы не пришлось
ответить за слова.
- Чего, чего?
- Оставь его, бродяга.
Жизнь его сама научит,
на зону попадет -
в миг обломается, обтешется.
Да я хрен с прибором клал
на твою зону и твои понятия.
Ори, ори громче, все равно
судьбу-то не перекричишь.
А судьба твоя у тебя
на лице написана.
Человеком надо быть.
Тогда куда не зашлют -
нигде не страшно.
Покаркай мне еще, покаркай.
Спасибо за науку,
Юрий Александрович.
Ты только скажи,
мы его ночью, как кота удавим.
Ну, лишнее.
Я бы и впрямь
отдохнул немножко.
Давай-давай.
А обо мне не думай, я все равно
утром на свободу собираюсь.
Так что, Юрий Александрович,
если что передать
кому-нибудь что-нибудь,
маляву там или на словах чего,
не стесняйтесь,
я со всем удовольствием,
потому что я и представить не мог,
что судьба меня
с самим Бароном сведет.
Спасибо, Федя.
Некому мне малявки писать.
Один я остался.
Ну как знаете,
Юрий Александрович.
Что же делать?
Должен же быть
хоть какой-то выход,
хоть какая-то щелка.
А, может быть, отдать все-таки
"Эгину" этому Колбасову?
Хотя при чем здесь Колбасов - он
просто кукла, всей темы не знает.
Витьки Антибиотика
здесь интерес, не иначе.
Круто шагает Витек.
Сколько же мусоров
у него на пристяжи?
Ну так что -
отдать Витьке "Эгину"?
Меня-то он кончит после того,
как до картины доберется.
Но хоть на воле помру.
Жизнь ведь все равно прошла.
Предположим,
соглашусь я на выдачу -
все равно они меня
к тайнику одного не отпустят.
А тайник - на даче,
которая на Ирину записана.
Уберут они и меня, и...
Ох, Ира, Ирочка...
Берег я тебя, да не уберег.
Чуть-чуть не хватило,
чтобы оградить тебя
от этого мира сучьего.
Нет, нельзя им отдавать картину,
и обещаниям верить нельзя.
Плюнут они на свои обещания
и разотрут.
Все, об этом больше не думаю.
Надо что-то хитрое найти.
Так, чтобы и мусора
зубами щелкнули,
и чтобы Витьке солоно пришлось.
Они думают,
что все козыри - у них...
Все?
Быть такого не может...
Господи, тяжело-то как...
Что это...
Что это со мной?
Ира... Лебедушка моя...
Ира!
Нельзя, нельзя воли
болезни давать...
Я спасти тебя должен. Ира...
Больно... больно-то как!
Больно!
- Барон, что с тобой, Барон?
- Юрий Александрович.
Что случилось?
Врача! Врача!
Врача! Давай врача! Быстро!
Врача, суки!
Суки, падлы!
Эй, заткнись!
Врача!
Врача, Барон помирает!
- Привет.
- Чего сказал?
Ничего.
- Куда поедем?
- Виктор Палыч зовет. Поехали.
Проходи.
А, Михеев.
Слышал я,
прихватило тебя чуток? Иди.
Ну как, оклемался?
Оклемался.
Душновато тут,
и лет уже много.
Ты садись, садись.
Что вы от меня хотите,
начальник?
Не спеши, не спеши.
Только прежде, чем перейдем
к основному вопросу,
скажи-ка мне, старче,
чего тебе на месте не сидится?
Не наигрался
еще в игрушки свои?
Что-то не пойму, начальник,
загадками изъясняетесь.
Куда мне!
Это ты у нас загадка ходячая.
Не успел на хату прийти -
а там покойничек образовался.
Здоровый такой парнишка был,
а тут упал со шконки и умер. Что?
Скажешь тоже ни при чем,
в полном неведении находишься?
Воры по всей России бандитов
мочат, или это тоже новость?
Это уже не патроничики.
Это убийство, Михеев.
Что молчишь? Язык проглотил?
Нет, язык вроде на месте.
Насчет парнишки убившегося,
так это вопрос не ко мне.
Я тогда без сознания лежал.
В камере говорили, что парнишка
сам со шконки свалился.
Конечно, сам свалился.
Не падал - а тут раз и упал, да?
Думаешь, я тебе поверю?
Не смеши меня, Михеев.
Мне без разницы, начальник,
во что вы верите.
Считаете, что я парнишку уделал,
Бог в помощь, раскручивайте.
Если у вас на ОРБ еще
что-то нераскрытое числится,
вешайте на меня.
Но, но, Михеев, не храбрись.
Ты в говне со всех сторон.
И сгноить тебя в тюрьме
проще, чем в канаву поссать.
Но это все может и измениться.
Ты хорошо подумал над тем,
что я предлагал в прошлый раз?
Что вы хотите? У меня после
приступа мысли путаются.
Не придуривайся.
Ты мне картину. Я тебе свободу.
Хоть помрешь не на нарах.
Свобода - она, конечно,
дороже картины.
А про какого живописца
мы говорили?
Не засирай мозги.
"Эгина" Рубенса.
Этого...Рембрандта.
Да, помню.
"Эгина". Копия.
- А кто эту копию написал?
- Какая в жопу разница?
Отдай ту, что взял, а кто ее
писал - дело двадцатое, понял?
Понял, начальник, что вы свою
ошибку признать не хотите.
Нет у меня того,
что вы ищите, нету.
Михеев.
Мы не ошибаемся.
Картина у тебя.
Ты нам говоришь,
где она спрятана, я ее изымаю.
И через пару дней
пьешь пиво на воле.
Ну, любишь пивко-то?
Я тут кстати тебе принес.
На нарушение иду ради тебя.
- На, пей, только здесь.
- Я не пью пиво.
Что? И пива не пьешь?
Ну и хрен с тобой.
Тогда я выпью.
Пойми же ты.
Ты старый, больной человек.
Не сто же лет жизни ты
себе отмерил на этом веку?
У тебя каждый денек
сейчас на счету.
Отдашь картину,
и все будет хорошо.
Дело я твое в два счет закрою.
И пойдешь на свободу
с чистой совестью, а?
Денег у тебя на жизнь
и так хватит.
Заныкал-то на черный
день, небось, а?
Заныкал. По глазам вижу.
Ладно, начальник.
Предположим картину я отдаю,
а дело-то как?
Так это не твой вопрос.
Считай, что для тебя все путем.
Сделаем дело -
и ты свободен, как ветер.
Как ветер.
А с остальным барахлом что?
Ведь с той хаты, небось,
не одна "Эгина" пропала?
Считай, что остальное
я тебе подарил.
Ты мне - картину,
я тебе - свободу.
Заманчиво.
Я бы на сделку пошел, но...
Какое "но"? Что "но"?
Нет у меня картины этой.
Нет.
Может, на какой-нибудь
другой сторгуемся, начальник?
Да я ж тебя.
Ну ты, пердун старый.
Вконец охренел?
Ты ж только что сказал, что...
Я же пиво тебе...
Слово офицера, а ты?
- Как сволочь последняя решил?
- Ты меня не сволочи, начальник.
Я тебе в отцы гожусь.
- А, может, и в дедушки.
- Слушай, дедушка хренов.
Так, ладно,
что ты хочешь, Михеев, а?
Какие твои условия?
Если я здесь загнусь, никакой
радости вам от этого не будет.
Ну, допустим.
А в больничку меня устроить,
это вполне по вашим силам.
Полежу, оклемаюсь.
А то рад бы помочь,
да здоровье не позволяет.
А из больнички тюремной
я все равно убежать не смогу.
Ну что, начальник?
Ну, допустим.
Это твое единственное условие?
Или еще что надо
для просветления?
- Есть еще мелочь одна.
- Какая мелочь?
- Газеты мне нужны.
- Какие газеты? 3ачем?
Почитать.
Чтение газет очень успокаивает
нервы, просветляет память.
Вот я полежу, почитаю...
Мне и нужна подшивка
всех питерских газет за год.
А потом продолжим разговор.
Пойдет, начальник?
Возможно.
Возможно, что и пойдет.
Ну а ты, Михеев, как?
Если мы все сделаем,
картину-то вернешь?
Что это вы все спереди
паровоза бежать норовите?
Вы сперва сделайте,
а потом и поговорим.
Только если ничего не сделаете,
то разговор наш окончен.
Я смерти не боюсь,
пожил достаточно.
Хотите верьте - хотите нет.
Ладно, посмотрим.
Сейчас обещать ничего не могу,
а вот завтра...
Ну, вот завтра и поговорим.
Что-то тут не то.
Неспроста старику
газеты понадобились.
Он же не лорд английский,
который без прессы жить не может.
Замашки у него баронские.
Под интеллигента канает, сучара.
Вот именно, канает.
Нужны ему эти газеты.
Он не просто побалдеть хочет.
Какие могут быть версии?
На зонах из старых газет
даже дубинки скручивают.
А старик не Рембо,
чтобы такой дурью маяться.
Что еще делают с газетами?
Читают, товарищ подполковник.
Правильно.
А для чего читают?
Для получения удовольствия.
И для получения
необходимой информации.
- Старик свежую прессу просил?
- Просто сказал - подшивки за год.
Тогда маловероятно,
что Барон послание хочет снять.
Хотя...
Сиди.
Газеты ему дашь
по сентябрь этого года.
- Мы когда его закрыли?
- 6 октября.
Стало быть и пусть
читает по сентябрь.
Для страховки.
Далее...
газеты Михееву будешь выдавать
постепенно, не все сразу.
Каждую пачку, которую он
будет возвращать, проверяй
на предмет пометок или вырезок.
Так, и еще что.
Еще что.
Обязательно проверь, чтобы
в больнице не было никого,
с кем бы он мог раньше
пересекаться, по прежним срокам
или на воле.
Мало ли.
Может, старик знает,
что кто-то из его корешей там...
Или на счастливую
случайность рассчитывает.
А случайностей в этом деле
никаких быть не должно.
- Уяснил?
- Так точно, товарищ подполковник.
- Разрешите выполнять?
- Да.
И вот что еще имей в виду -
время нас поджимает.
Так что ты старику
зачитываться не давай.
5 дней, не больше.
Михеев, к врачу.
Быстрее.
Подследственный Михеев.
А, Михеев.
Ну, как дела, Михеев?
Выглядишь просто огурцом.
- Вашими молитвами.
- Да, да. Садись, что ли.
Газеток-то начитался?
Как видишь, мы обязательства
выполняем, теперь дело за тобой.
Где картину-то спрятал?
Газетки я ваши почитал.
- Спасибо.
- Где картина? "Эгина" где?
Не спешите, начальник.
Куда вам спешить?
У вас вся жизнь впереди.
Это мне торопиться надо.
Потому как Хрущев сказал:
"Я уже с ярмарки еду".
При чем тут Хрущев?
Где картина, говорю?
Вы меня извините.
Я хоть и старый, но разговор
наш последний помню хорошо.
Мы договорились,
что если вы мне
больничку и газеты даете,
то мы продолжаем наш разговор.
А нет -
закрываем тему навсегда.
Я разговаривать на
интересующую вас тему...
готов.
Михеев, больница, ведь опять
может в "Кресты" превратиться.
И пойдешь в "крытку"
как симулянт.
Так что я тебя прошу,
не надо со мной шутить.
А я и не шучу, начальник.
"Эгина" вам нужна?
Нужна.
Я это понял.
Тайник я вам назову.
Найдете скоро.
Он недалеко от центра города.
На машине за час доедешь.
Где?
В надежном месте.
- Только у меня 2 условия.
- Какие?
Первое.
Дело мое вы закрываете
вчистую и меня выпускаете.
Я уже говорил, сдаешь "Эгину",
и считай, что ты на воле.
- Ты мне не веришь?
- Вера - понятие нравственное.
Не будем об этом.
Всякое бывает.
- Да я...
- Так вот,
чтобы память вас
не подвела, я хочу в газете
о себе статью увидеть, а чего?
Очерк там или
интервью какое-нибудь...
Жизнь у меня была
долгая, интересная.
Почему бы не рассказать людям?
У нас в газетах о каких
кретинах только не пишут,
что плохого, если один раз о
нормальном человеке напишут?
Это ты-то нормальный?
Ты же вор, что про тебя писать?
Профессия тут ни при чем.
Важно - какой человек.
У нас самые главные воры
наверху сидят.
И вы это не хуже
меня знаете, начальник.
Я за всю жизнь ни копейки
у простого трудяги не взял.
И насосы, что от меня пострадали,
недолго бедствовали.
Да, тебя послушать, так ты
просто Робин Гуд какой-то.
Саныч, тебе чего славы
захотелось, что ли?
Ну, ты даешь, Саныч, не ожидал.
Славы, не славы, а ведь и мне
есть, что рассказать людям.
(кашляет)
Так вот...
Я даю большое интервью.
Расскажу, как интересно
в лагерях было сидеть.
А вы потом, начальничек,
тоже журналисту
несколько слов скажете.
- Каких слов?
- Самых обыкновенных.
Ну, мол, действительно
он старый вор,
неоднократно судимый,
опасный вор-рецидивист,
и прочую бодягу, вам виднее.
А в конце добавите, что
Барон на этот раз попал в тюрьму,
ну, не то, чтобы случайно...
Не основательно.
Что вина его не доказана,
и вряд ли будет доказана,
есть смягчающие
обстоятельства, и так далее.
Утром приходите с газеткой,
а я вам называю место.
А ты оказывается
комбинатор, дедуля.
Ишь чего выдумал.
Не ожидал.
Ну, не дурнее других.
Да, и вот еще что.
С любым журналистом
я разговаривать не буду.
Прикажете Познера высвистать,
ваше сиятельство?
Нет, Познер мне без надобности.
А говорить я буду
с Андреем Серегиным.
- Это наш питерский.
- С Серегиным?
Почему именно с Серегиным?
Просто нравится мне,
как этот парень пишет.
Потом я думаю, он поймет
то, что я ему расскажу.
И не переврет все
потом в своей газетке.
М-да.
Удивил ты меня, дедуля.
А я думал, в своей профессии
удивляться разучился.
Спасибо, что еще не
об издании своих мемуаров
вопрос ставишь.
А если Серегин не захочет
с тобой разговаривать?
А чего ему не захотеть-то?
Я не слыхал, чтоб из законников
кто-то интервью давал.
Понятия нарушаешь, Саныч?
Для умного журналиста
интервью с таким, как я -
это вроде как сенсация.
Ладно, ладно, молчу.
Все, не дуйся.
Попробую уговорить
этого Серегина.
Но ничего обещать не могу.
Слушай,
а если он сейчас больной?
Больной?
Подождем, пока выздоровеет.
Лады.
Постараюсь все устроить.
Но смотри, Барон,
если опять вздумаешь
динаму включить,
пожалеешь.
Опять вы меня стращаете.
Я все сказал.
Что порожняк-то гонять?
Ну, пока.
Значит, ты полагаешь, что
дедушке славы захотелось?
Может быть.
Сейчас кто только в прессу не
лезет со своими откровениями.
Диоген в бочке.
Мыслитель, понимаешь...
Только отечественного разлива.
Все равно надо к Серегину
хорошенько присмотреться.
Мало ли, вдруг он где-нибудь
с Михеевым пересекался.
Вообще надо
в биографии покопаться.
Связи высветить.
Я кое-что из творчества
Серегина в газетах читал.
Довольно скользкая фигура.
Я уже присмотрелся,
Геннадий Петрович.
Паренек действительно
непростой.
Во-первых, он не Серегин,
это его псевдоним.
На самом деле он
Обнорский Андрей Викторович.
63-го года рождения.
Окончил ЛГУ, восточный
факультет, историк-арабист.
Ишь ты.
А что его
в журналистику потянуло?
Сложно сказать. У него в
биографии много туманного.
С 84 года работал
военным переводчиком.
Был в Южном Йемене, Ливии,
прошел специальное обучение.
В прошлом -
мастер спорта по дзюдо.
Едрена мать,
может, он оттуда?
Трудно сказать, может,
он и не только переводил чего-то.
Но к нашему уголовному дедушке
это не имеет никакого отношения.
Вот, что интересно -
одна его устойчивая связь.
Некий Кондрашов
Евгений Владимирович.
Бывший капитан милиции,
бывший старший опер.
Они учились вместе,
потом часто встречались.
С 91-го года Кондрашов
из органов уволился.
По оперативным данным
занимается коммерцией
и охранным бизнесом.
Примыкает к ментовской бригаде,
то есть к тем же бандитам.
Кондрашов, значит...
Очень интересно.
У них были какие-то
дела с Обнорским?
Пока таких данных нет,
просто они часто встречаются,
выпивают, общаются.
Но, не исключено,
что их связывает что-то еще.
Я к этому Кондрашову
давно приглядеться хочу.
Загулялся что-то он на воле,
ему давно в Нижний Тагил пора,
ментяре ссученному.
Золотые твои слова, Вова.
Н это позже, сейчас надо дело
со стариком довести до конца.
Имей в виду, Володя, ты в
резерве на повышение, так что...
Геннадий Петрович,
вы ж знаете, я ж всегда...
За то и ценю.
Значит, говоришь,
чист у нас Серегин.
- Да.
- И с Бароном не пересекался?
Ладно.
Что ж...
Давай попробуем
устроить ему сенсацию.
Пусть встретится
со стариком, поговорит.
А заодно, может быть, и мы
что-нибудь интересное узнаем.
- Тут мы ее и повязали.
- Да ты что?
Подследственный Михеев.
А вот и наш герой,
Андрей Викторович.
Прошу, так сказать,
любить и жаловать.
Здравствуйте, я Андрей Серегин,
корреспондент "молодежки".
Пишу, в основном,
на криминальные темы.
Михеев Юрий Александрович.
Очень приятно.
Мне тоже.
Мои криминальные
темы уже в прошлом.
Ну, Саныч, не скромничай.
Есть еще порох в пороховницах.
Располагайтесь, беседуйте,
никто вам мешать не будет.
А я через 2 часика забегу,
наведаюсь, как дела.
Бутерброд забыл.
Вас удивило, что я решил
встретиться с журналистом?
Честно говоря, да. Удивило,
что вы захотели говорить.
Я слышал, что воры в законе
не дают интервью.
Вор или...
в законе,
или просто законники,
мы так себя называем.
А "вор в законе" -
это уже менты придумали.
Мы так никогда не говорим.
Так вот воры действительно
интервью не давали.
Но все это в прошлом.
Наше время уходит.
И все, что творится сейчас.
Весь этот бандитский карнавал
мне не по душе.
Раньше, раньше были
люди, которые могли
и умели держать все это стадо.
А теперь...
Теперь почти не осталось тех,
кто мог бы взять в узду всех этих
дебильных рэкетиров,
всю эту...
плесень розовую.
Круто вы о них.
В наше время...
мы по понятиям жили.
И кровушка при нас
не лилась рекой, как сейчас.
Мы старались больше
головой думать.
Убийство было
делом чрезвычайным.
И серьезные люди
никогда на него не шли.
Почти никогда.
Даже мента нельзя было убить.
А сейчас всем все равно, какую
работу делать - мокрую или нет.
Лишь бы кусок послаще.
Юрий Александрович,
расскажите о себе.
О своем детстве, о том,
как сложилась ваша судьба,
и почему она именно
так сложилась?
Мы ведь о том времени мало
знаем, а вы - очевидец.
Можно?
Можно, конечно.
Я последнее время тоже
детство часто вспоминаю.
Говорят, это перед
смертью такое бывает.
С чего начать?
Родился я в Питере,
во вполне благополучной семье.
И родители мои, наверное,
очень удивились бы,
если бы узнали,
какие кренделя начнет
выкручивать судьба
с их сыном.
Юрий Александрович,
а кроме ваших этих...
занятий, что-нибудь еще
в вашей жизни было?
Ну, любовь,
женщины интересные?
Женщины были.
Вы не думайте, что я всю жизнь
с марухами по притонам валялся.
Вы, молодой человек,
наверное, не поверили бы мне,
если бы я вам
некоторые имена назвал.
Да.
Женщин было много.
Я ведь не всегда был таким,
как сейчас - больным и старым.
Но настоящая, большая...
любовь поздно пришла ко мне.
Как говорят, под занавес.
Жена у меня была такая,
что любой позавидовал бы.
Искусствовед,
умница, красавица.
А глаза...
Глаза такие,
что хоть картины пиши.
Юрий Александрович,
вы сказали - была?
Ну...
мы теперь с моей Ирой
только на том свете увидимся.
Если он есть, конечно.
Если б вы знали,
молодой человек,
какой у нас с ней
красивый роман был.
Я долго ей не говорил,
кто я есть на самом деле.
Потерять боялся.
А она, даже когда все узнала,
меня не бросила.
Потому что люди для Иринушки
моей всегда, как картины были.
А картины, как люди.
Сколько она мне про живопись
интересного нарассказывала.
Я помню, были мы однажды
на выставке одной в Эрмитаже.
Итальянское искусство
XVI-XX веков.
Тогда крупнейшие
музеи из Милана
привезли 30 шедевров
в Россию.
Это...
из музеев Кастелло Сфорцеско,
Пинакотека Брера
и Музея современного искусства.
И вот ходим мы с ней
по выставке, смотрим.
И вдруг возле одной
картины она заплакала.
Это были "Венецианские
любовники" Бордоне.
Стоит и плачет.
Я ей говорю: "Что ты, Ирка?"
А она стоит и плачет.
Говорит - не могу смотреть.
Не могу.
В каком они в замечательном
состоянии у них, картины.
Как они о них заботятся,
больно мне, а у нас...
И плачет.
А как не плакать-то?
В наших прославленных музеях
такое творилось, да и творится,
что не только плакать,
криком кричать хочется.
Все наше российское
национальное достояние тает.
Временем и людьми транжирится.
У нас в запасниках до сих пор
безнаказанно воровать можно.
Например, в Эрмитаже много лет
настоящей ревизии не было.
Мне самому предлагали несколько
раз ворованное из Эрмитажа.
Да что там запасники.
Процентов 30 из того,
что в Эрмитаже висит,
никакие не подлинники.
Юрий Александрович,
конкретно холсты, имена?
То, что вы говорите - настоящая
сенсация, я прошу вас.
Нет, нет, нет.
Имен никаких не будет.
Это не мой стиль.
Только вот скажите мне,
пожалуйста, почему я - вор,
я понимаю, что картину из музея
украсть - это все равно,
что церковь сжечь.
А паскуда этот, который
картину эту хранить должен,
он ее ворует.
Видать время такое наступило.
Насквозь...
сучье и рачье.
Зря мы на эту тему соскочили.
У меня что-то опять
сердце прихватило.
Не будет никаких сенсаций,
ничего я вам не говорил.
Ну, что ж, не хотите - как хотите.
Хотя слухов про Эрмитаж много
ходит, Юрий Александрович.
Слухи - они и есть слухи.
Ну, для первой публикации
у меня материала выше крыши.
А что касается другого,
вы же как ходячая энциклопедия,
из вас можно черпать и черпать.
Слушай, парень, эта тема
про Эрмитаж - не фуфло.
Там действительно копии
вместо подлинников висят.
Я хочу, чтобы ты предотвратил
вывоз за рубеж одного холста.
В то, что вы сегодня рассказали,
просто трудно поверить.
Это "Эгина" Рембрандта.
А еще я не согласен
с вашими методами борьбы
с организованной преступностью,
жестокость порождает жестокость.
Я ее на одной хате взял
у кореша моего бывшего.
Хотел наказать
за блядский поступок.
Думал - копия,
а оказался подлинник.
Кореш этот бывший - Мишка
Монахов, помощник депутатский.
За ним Витька-Антибиотик.
Они меня ментам в эту камеру
за эту картину забили,
а валютную тему так внаглую
прицепили для отмазки.
Они меня на "Эгину" раскручивают
нелегально, без предъявления.
Значит, не в музей картину вернуть
хотят, а Витьке-Антибиотику.
Те имена и клички,
которые вы сегодня упоминали,
не очень нам известны, мне
придется в архивах покопаться.
Этот Колбасов - пешка,
он всей темы не знает,
у них на самом ментовском
верху прикрытие есть,
я не знаю, кто.
То, что вы говорите -
настоящая сенсация.
Мне один хрен,
мне один хрен помирать,
а они из-за этого Рембрандта
Ирку мою замочат.
Картина у нее, понял?
Забери у нее холст,
подними шум,
устрой пресс-конференцию,
тогда больше шансов, что они
тему эту не заткнут, а раскрутят,
глядишь и до Витьки
ниточка дотянется.
Расшифровка много времени
не займет, Юрий Александрович.
Придешь к Ирке,
она тебе остальное доскажет.
Скажешь, скажешь,
что послал тебя Юра -
главный эксперт
по экспроприации антиквариата.
Понял? 3апомнил?
Она меня так называла.
А еще скажи ей,
что глаза у нее,
как у ренуаровской "Актрисы".
У вас это как пароль будет.
Запомнил?
Я думаю, что послезавтра
принесу вам прочитать статью.
Она в Эрмитаже работает.
Фамилия ее...
Юрий Александрович,
что с вами?
Юрий Александрович.
Эй, кто-нибудь.
Давайте врача скорее.
Человеку плохо. Врача.
- Юрий Александрович.
- Михеев, ты, что?
А, ну.
- Клофелин в вену.
- Локтевую?
- Что, доктор?
- Отойдите.
- Давление? Быстро.
- Делается.
Черт.
Ввела 20 кубиков.
Ну ты даешь, Михеев.
Я думал, ты помирать собрался.
Ты смотри,
не шути так со мной больше.
Нам ведь еще договорить нужно,
верно?
- Договорим.
- Только не сейчас.
Пульс лучше.
Хорошо.
Поправляйтесь,
Юрий Александрович.
Спасибо.
Я надеюсь, что статья у вас
получится.
Я вас все по правде...
рассказал.
Верить-то ему можно?
Кому? Ему? Я тебя умоляю,
это же рецидивист. Пошли.
До этого момента
все интересно было,
а потом Барон начал пургу мести,
какая-то Ирина, искусствовед.
По словам Михеева,
она была его, как вроде, супруга.
И он ее очень любил,
но она умерла.
Он никогда не был женат, да и
вору семью иметь не положено.
Странно.
Барон просто лечил этого
Серегина, товарищ подполковник.
Врут они все про свои романы,
ореол романтический придают.
Бывает, и не врут. Дальше.
Дальше полная туфта.
Дескать в Эрмитаже
половина картин - подделки.
Каких-то фактов,
фамилий не называл?
Михеев только заикнулся про это,
а когда журналист насел на него,
полностью отказался
продолжать тему.
- Что дальше?
- У Барона приступ случился.
И мы ушли. Плох он совсем,
товарищ подполковник.
- Как они простились?
- Хорошо.
Серегин обещал
лично занести статью.
Вот что, Вова.
- Статью сам занесешь.
- Слушаюсь.
Больше никаких между ними
контактов не должно быть.
Никаких.
Кончать все это надо.
- Понял?
- Так точно.
Ну, что, старый, разболелся?
Скоро на волю пойдем.
Про уговор-то наш не забыл?
А?
Я тут тебе газетку принес.
Юрка-Барон.
Юрка-Барон.
Ты у нас теперь знаменитость,
весь Питер гудит.
Прочтешь как-нибудь.
Про уговор я все помню,
начальник.
Отстойник мой легко найдешь.
На Сосновском направлении
есть деревня Коровитчино.
Ну.
Возле самого шоссе стоит.
Пройдешь через пастбище,
увидишь на отшибе...
несколько домов брошенных.
Сгоревший дом
с красной...
кирпичной трубой.
Его легко найти.
У остальных трубы серые.
За дверью отодвинешь хлам.
Под рубероидом увидишь...
лючок.
Только торопись, начальник,
про отстойник этот
не один я знаю.
А кто еще?
Так мы не договаривались,
начальничек.
Я своих корешей уголовке
сроду не сдавал.
Опять загадки загадываешь?
Отзагадывался, начальник.
Мне с этой шконки уже не встать.
Отгулял свое
Юрка-Барон.
Да ладно тебе. Такие вредные
старики, вроде тебя,
годами помирают,
а все никак не умрут.
На вот, я тебе тут яблочко принес.
Я поехал в твою деревеньку,
а ты тут не скучай.
Вечером забегу. Или с утра.
Будем проблемы
с твоим делом решать.
А что, уже проблемы появились?
Помнится, ты раньше говорил,
что без проблем все закроешь.
Ну, совсем-то без проблем
не бывает.
Просто бывают проблемы
маленькие, а бывают большие.
Ну, будь здоров, не кашляй.
Черт.
Японский городовой.
Ну, вот.
Ну, падла.
Загрызу.
Михеева сюда, живо.
- К нему нельзя.
- Мне можно.
Сейчас мы ему в популярной
форме объясним,
как некрасиво обманывать
оперативников ОРБ.
- Он умер.
- Что значит умер? Где он?
Вперед.
Ты, Генокок, где работаешь?
В ОРБ?
Или в мясной лавке?
Угробили старого?
Все дело угробил?
Тебе не ордена носить,
тебе хвосты
верблюдам закручивать.
Наломал дров -
сам и расхлебывай.
И смотри, если не расхлебаешь.
Виктор Палыч,
ведь Барон раковый был...
А ты что, не знал?
Я тебе что, не говорил?
На тебя рассчитывали.
А где твой результат?
Где результат твой? В жопе?
Вот, где твой результат.
Еще такое выкинешь -
будешь не в ОРБ
штаны просиживать,
а пойдешь участковым
лямку тянуть.
В самый говняный участок.
Не все потеряно,
я тут подумал немного...
Немного. Очень плохо,
что ты много думать не научился.
Все. Ступай.
2 недели тебе сроку.
Иди работай.
Э...
Там это,
Виктор Палыч обратно зовет.
Ладно, Генуля,
не дуйся на старика.
Ну, вспылил немного,
бывает, нервы что-то сдают.
- Да, ладно.
- Садись.
Что вы, я и не думал дуться.
Я своей вины с себя не снимаю.
Ну, и славно.
Нам о деле нужно подумать.
Дело-то все равно
вместе придется делать.
Я вот что подумал,
Виктор Палыч.
Надо бы Барону этому
похороны попышнее устроить.
Через прессу объявить.
Ну, как у вас там делается.
Зачем?
Съедется толпа, из которой
три четверти вообще его не видели.
- А половина даже не слышала.
- Но придут и те, кто знал старика.
Надо будет отфиксировать
похороны видеокамерами.
Потом поработать с видеозаписью.
Если остались у Барона близкие
друзья или родственники,
а ведь он что-то про жену плел,
то они обязательно появятся
на кладбище, обязательно.
Там ведь разные люди будут.
И кое-кто не хочет,
чтобы мусора его снимали.
Там кое-кого и задержать могут.
Ладно.
Издержки есть в любом деле.
Хлеб режут - крошки остаются.
Дальше.
Надо как следует пропасти
этого журналиста Серегина.
Старик ведь на нем настаивал,
когда выдумал тему с интервью.
Очень странную тему...
Значит, за газетчиком
надо ставить ноги,
а уж совсем неплохо было бы
прилепить глаза и уши.
Темная лошадка этот журналист.
От него явно комитетом пахнет.
Если он связан с конторой,
то устанавливать за ним
официальную наружку - рискованно.
Значит, журналистом должны
заняться ваши люди, Виктор Палыч.
Это тебе.
Возьмешь домой,
чтобы жену побаловать.
Спасибо.
Вы прямо, как Сталин,
Виктор Палыч.
Не самый дурной
пример для подражания.
(церковная служба)
Друзья мои. Братья.
Сегодняшний день -
день скорби и траура.
Сегодня мы...
прощаемся...
с человеком,
который был для многих
учителем и отцом,
строгим,
но справедливым.
Больше его нет среди нас.
Но он остался жить
в наших сердцах.
В нашей памяти.
Конечно, за нашими
спинами найдутся и такие,
которые криво ухмыляются,
улыбаясь,
что, мол, вот еще один ушел.
Но наша семья
станет еще сплоченнее,
еще тверже в своих
помыслах и поступках.
В семье бывает по-разному -
и ссоры,
и даже обиды.
Но отец никогда не возжелает
зла детям своим,
ведь именно они -
его опора
и продолжение его помыслов.
Спи спокойно,
Юрий Александрович,
мы не забудем тебя.
Дело твое не будет
опоганено и опозорено.
И где бы ни была наша братва,
мы принесем в сердцах
верность тебе и семье нашей.
Земля тебе пухом.
Прости нас.
(похоронный марш)
Мы не забудем тебя.
Здравствуйте.
Простите, а могу я выяснить
у вас один вопрос?
Какой именно?
Мне надо найти одного
из ваших сотрудников.
По этому вопросу к нашему
шефу, он будет только завтра.
А мне очень срочно надо.
Помогите, пожалуйста.
- Дело в том, что я из...
- Ах, вы из милиции.
Кто вам нужен?
Мне нужна женщина -
искусствовед, зовут ее Ирина,
а фамилию, к сожалению, забыл.
Вы представляете, сколько
у нас сотрудников работает?
У нас более 500 искусствоведов.
Как она хоть выглядит?
Ну, она такая...
Она красивая.
У такие большие, яркие
серо-зеленые глаза.
И вы туда же?
Похоже, вам нужна
наша Ирочка Лебедева.
Из вашего ведомства
последнее время что-то
к ней мужики
сплошняком зачастили.
Лебедева, точно.
Как же я забыл? Простая фамилия.
Как ее разыскать, не подскажете?
Вообще-то странно, что вы с ней
в коридоре не столкнулись.
Она буквально перед
вами вышла отсюда.
Приносила справку
по своему разводу.
Между прочим, третьему.
Сказала, что сейчас едет домой.
- Так это была она?
- Да.
Точно. Как же это я сразу не
рассмотрел, темновато тут у вас.
Спасибо. До свидания.
Извините.
Ира. Ирина.
Подождите, пожалуйста, минутку.
- Это вы мне?
- Да, вам.
- Вы - Ирина Лебедева?
- И что?
Я - Андрей Серегин, журналист,
пишу на криминальные темы.
Недавно такая большая статья
вышла, "Юрка-Барон", не читали?
Не читала. У меня в последнее
время руки до газет не доходят.
Чем я заинтересовала криминального
репортера? Только скорей, я спешу.
Меня просили передать привет.
От Юры, главного эксперта по
экспроприации антиквариата.
Он сказал, что мы с вами можем
поговорить об одной картине.
Ах, вот, в чем дело.
Ну, тогда понятно.
Я действительно очень спешу.
Весь день расписан по минутам.
- Давайте вечером увидимся.
- Как скажете.
Давайте я вечерком заеду,
посидим в кафе, поговорим?
Кстати, совсем забыл.
У вас глаза,
как у ренуаровской "Актрисы".
Тогда договорились. Ждите
меня в 8 вечера у моей парадной.
Я живу в центре на Рылеева.
На всякий случай, вот моя визитка.
- А сейчас мне пора.
- Спасибо.
До свидания.
Алло, Виктор Палыч, это Гусь.
Ну, короче, нашли мы эту бабу.
Да, точно.
Этот с ней разговаривал.
Да, ребятки поехали посмотреть.
Перейдем к следующей картине.
Обратите внимание на одну из
жемчужин эрмитажной коллекции
западноевропейской живописи -
"Эгину", кисти Рембрандта.
История этой картины уникальна.
В 1985 году это произведение
было практически уничтожено
рукой психически
нездорового человека,
но ленинградские реставраторы
смогли вернуть картине жизнь.
Среди них стоит выделить
Олега Варфоломеева.
Благодаря усилиям реставраторов,
картина вновь заняла свое место
в экспозиции нашего музея.
А сейчас пройдем
в следующий зал.
- 3драсьте.
- 3драсьте.
Мы хотели, как лучше...
То есть я тяжким,
звероподобным рвением...
Чего?
Ничего. Дальше давай.
Лебедева эта, когда мы вошли
в хату, давай орать,
и получила по жбану в легкую.
Так она ж, сука, не поняла,
и пошла в полную незоснанку.
Давай гнать, что, мол, не знаю
ни про Барона, ни про картину.
Ну, конечно.
Чтоб память освежить,
пригласили ее в спальню,
ну и, натурально,
поставили на хор,
бутылочкой побаловались малость.
Кто ж знал, что у этой соски
сердце слабое?
Она взяла и ласты склеила.
- Тут мы и прибздели малость.
- Чего? Чего вы прибздели?
Вас, Виктор Палыч.
Это я не тебя, Гусенок,
это я себя бью.
Потому что вы ничего
не умеете, и я это знал.
Потому что надо было
дождаться Черепа, я это знал.
Потому что людей
вокруг меня мало.
Добрый день. Это Эрмитаж?
Здравствуйте, я из газеты.
Можно Ирину Лебедеву?
А где она?
Скажите, а когда она будет?
Ах, вот как.
Спасибо. Извините. До свидания.
Последнюю строчку поактивней,
и срочно в номер.
Андрюша, ты бы поработал чуток.
Где статья о наркоте
на Некрасовском рынке?
Будет тебе статья, Даня.
Убойной силы.
Дорого ты обходишься, Гена,
а толку от тебя никакого.
Может, без тебя дела
лучше пойдут, Ген?
У меня есть комбинация, которую
надо закрутить вокруг Серегина.
Вот и закрути.
Сосредоточься на Серегине.
Потому как не хочется точку
ставить в этом деле, Генокок.
Дядя Саша, вы художника
Олега Варфоломеева знаете?
Он "Эгиной" Рембрандта занимался,
когда ее кислотой облили.
Спился он и кончил очень плохо.
Руки на себя наложил.
Во время запоя
из окна выбросился.
Он тогда как раз работу
над "Эгиной" закончил.
Когда же это было?
Ну да, в 88, летом.
Я видел, что его даже еще
хоронили в закрытом гробу.
- Позвонить можно? Извините.
- Позвонить, конечно, можно.
Только знаешь, это не совсем
вежливо перебивать старших.
- Извините, времени в обрез.
- Так вот, Андрюша, послушай.
Водка, она, знаешь ли,
ни к чему хорошему не приводит.
Алло, здравствуйте, а Евгения
Кондрашова будьте любезны.
Спасибо.
Жень, здорово, это я.
Увидеться надо срочно.
Все, пока.
- Спасибо, дядя Саша.
- Пожалуйста.
Побежал.
Ладно, сучара,
а как тебе это понравится?
На Серегина инцидент с
"пятеркой" впечатления не произвел.
С какого-то момента своей
журналистской карьеры
он не то, чтобы привык,
но перестал особо переживать,
когда обнаруживал
за собой наблюдение.
Особенно наблюдение явное.
Этот методе часто выбирался,
чтобы оказать на человека
психологическое воздействие,
заставить его нервничать
и дергаться.
Такие шуточки практиковали
многие герои его материалов:
бандиты, и милиция,
и прибандиченные бизнесмены.
Со временем Андрей притерпелся
к таким безобразиям,
и стал относится к ним,
как к некому неизбежному злу,
сопутствующему его работе.
- Как фамилия художника?
- Варфоломеев.
Варфоломеев...
Что-то припоминаю.
Кажется, в 88 году
была такая тема.
Только там не художник был,
а коллекционер.
И не самоубийство это было,
а нормальная бытовая мокруха.
И уделали его у себя на хате,
потом обнесли.
Так что там очень красивый
глухарь нарисовался.
Да, этим делом занимался
Степа Марков.
Если что, у него спроси.
Может, он тебе сольет что-нибудь.
Степа - парень толковый,
да и опер грамотный.
Правда упертый,
и на шпиономании повернутый.
У них там вообще все ОРБ
на этом деле чокнутое.
Да, на меня не ссылайся, сам
знаешь, кто я для оэрбэшников.
Жека, ты что, в братву подался?
Куда бы я не подался,
злодеем не стал и стану.
А самый главный бандит
в нашей стране - государство,
которое делает из людей
хрен знает кого,
а потом этих же людей и
обвиняет во всех смертных грехах.
- Ты поэтому из ментуры ушел?
- Ты меня много не спрашивай.
Если что, я тебе сам скажу.
А то много будешь знать,
тебе могут привлечь, если что,
как соучастника.
Я многим вопросы задаю,
у меня работа такая.
Кому надо, все про нас знают.
Знают, что вместе учились,
что встречаемся, разговариваем,
водку пьем, баб трахаем.
А представлять будут
совсем по-другому.
Допустим, нахватит меня ОРБ
на какой-нибудь ерунде,
что им делать с этой ерундой?
Попрессуют меня в камере,
нервы помотают, передадут в суд,
там все и рассыплется.
Это если дело будет касаться
простого прибандиченного парня
Женьки Кондрашова.
А можно представить по-другому.
Например, бывший капитан
спецотдела уголовного розыска,
а рядом с ним бывший
капитан Советской Армии,
ныне криминальный репортер,
вхожий во многие кабинеты.
- Какие кабинеты, Жека?
- Неважно.
Это уже не банда,
это криминальное сообщество.
С планами захвата Кремля.
Ладно, Андрюха, пора мне.
Если что, звони, пока.
- Выходи.
- Мужики, вы чего?
- Мужики, вы что делаете?
- 3аткнись. Поднимай.
- Больно же. Ребят, вы кто?
- Поехали.
Вперед.
Да кто вы?
В чем дело? Почему задержали?
Я журналист Серегин.
Иди. Не нервируй меня.
- 3адержанный доставлен.
- Снимите с него наручники.
Вы свободны.
Здравствуйте, я старший
следователь прокуратуры
Лидия Александровна Поспелова.
Здравствуйте.
Чем обязан? В чем дело?
Щас узнаешь.
Гоша, подождите в коридоре.
- Готовьте все к опознанию.
- У меня уже все готово.
В коридоре подождите.
Присаживайтесь,
Андрей Викторович.
Никогда не считал себя
такой важной птицей,
чтоб меня с такими почестями
доставляли в прокуратуру.
Впечатлений масса.
В том числе и приятных.
Давайте перейдем к делу.
Сообщите год и место рождения.
- А в чем дело?
- Вы будете допрошены в рамках
уголовного дела, возбужденного
по факту убийства Лебедевой И.С.,
старшего научного
сотрудника Эрмитажа.
- Да вы...
- Сядьте.
Когда ее убили?
Гражданка Лебедева была убита
вчера вечером в своей квартире.
- 3а что ее убили?
- В этом мы пытаемся разобраться.
Разобраться? Замечательно.
А я здесь при чем?
Вы ведь не будете отрицать
факт знакомства с Лебедевой?
Не буду отрицать, если это
можно знакомством назвать.
Мы встретились,
поговорили, 5 минут от силы.
При каких обстоятельствах
вы познакомились?
Простите,
у меня очень голова болит.
7 лет назад осколком зацепило,
а таблетки ваши красавцы отобрали.
Как они на меня вышли?
Неужели Рембрандт?
Господи, что происходит?
Кто убил Ирину?
Как они смогли меня
так быстро вычислить?
Неправдоподобно быстро.
Так не бывает.
- "Цитрамон" подойдет?
- Можно 2 таблетки? Спасибо.
Запейте.
Спасибо.
Откуда она узнала
о нашем разговоре?
Что ей вообще известно?
Может, рассказать ей все,
как есть?
Барон.
Он говорил, что у тех ментовское
прикрытие на самом верху.
Нет, рано мне еще колоться.
Надо время потянуть.
Что они мне предъявить смогут?
Ну что?
- Вам легче? Отвечать сможете?
- Да, сейчас смогу.
Значит, как я познакомился
с Лебедевой?
4 ноября, кажется. Да, точно.
Я приехал в Эрмитаж,
мне нужна была
консультация искусствоведа.
Мне посоветовали Ирину Сергеевну,
как классного специалиста.
Поэтому я к ней обратился.
Но она куда-то очень спешила,
мы договорились с ней о встрече,
она мне дала визитку,
села в такси и уехала.
Вечером я приехал к ней,
как мы договорились,
долго сидел в машине, ждал,
она не выходила,
поднялся к ней, позвонил,
никто не открыл.
Я спустился вниз, еще немного
подождал и уехал, вот и все.
Так, давайте по порядку.
Первое: от кого в редакции
вы получили задание
заниматься этой темой?
Второе: кто именно посоветовал
вам обратиться к Лебедевой?
Третье: в котором часу 4 ноября
вы подъехали к дому Лебедевой?
Простите, я не понимаю,
в чем меня подозревают?
Андрей Викторович, вопросы в
этом кабинете задаю я, понятно?
- Вполне.
- Отвечайте по существу.
Давайте по существу.
Недавно один серьезный человек
сказал, что в Питере есть люди,
занимающиеся перепродажей
и скупкой темного антиквариата.
Меня заинтересовала эта тема,
я давно хотел заняться темой
музейных краж
и похитителями антиквариата.
- А кто именно вам намекнул?
- Я не помню.
Кто-то в разговоре трепанул,
а мысль засела.
Мне нужна была
консультация искусствоведа.
Вы в редакции получили задание?
Нет, у нас более демократичная
система, чем у вас.
- Журналист сам выбирает тему.
- Раньше вы занимались ей?
Не занимался, но хотел заняться.
Все бывает в первый раз,
как говорит одна моя знакомая.
Во сколько вы подъехали к
дому Лебедевой 4 ноября?
Мы договорились
встретиться в 8 часов.
Посидеть где-нибудь в кафе,
побеседовать.
Я приехал минут
на 10-15 пораньше.
Долго сидел в машине ждал,
думал, что она опаздывает,
как все красивые женщины.
Потом не выдержал и хотел
подняться, еще не мог войти,
там замок кодовый, я кода
не знал, мне старушка открыла.
Поднялся к ней, позвонил в
квартиру, никто дверь не открыл,
я спустился вниз,
немного еще подождал и уехал.
А до того, как вы подъехали
на Рылеева, чем вы занимались?
Сначала ходил в Эртмитаж,
потом поехал в город.
- 3ачем?
- Покататься.
Значит, до того, как подъехать
к дому Лебедевой, вы катались?
- А это запрещено?
- Так, у меня еще к вам вопрос.
А для чего вы недавно
посещали в тюремной больнице
неоднократно ранее судимого
Юрия Александровича Михеева,
известного в преступной среде
под кличкой Барон?
Это моя работа.
Человек с интересной судьбой
решил поделиться мыслями о былом.
Эту встречу мне организовал
Геннадий Петрович Ващанов,
первый заместитель начальника
ОРБ, можете проверить.
- Он лично вас приглашал?
- Нет, он позвонил по телефону.
А сопровождал меня
оперуполномоченный Колбасов.
Я потом большой материал
сделал "Юрка-Барон", вы читали?
Михеев хотел встретиться именно
с вами, вам не кажется странной
такая заинтересованность со
стороны известного вора в законе?
Не кажется, он мои статьи
читал, ему понравился стиль.
До того момента, как мне Ващанов
позвонил, я про Барона не слышал.
А свою встречу с ним считаю
большой журналистской удачей.
- Вас это тоже удивляет?
- Оставьте мое удивление в покое.
В каких отношениях вы были с
бывшим сотрудником спецслужбы
Кондрашовым?
- А при чем тут Кондрашов?
- Вопросы здесь задаю я.
- Я уже напоминала об этом.
- Извините.
Женька мой друг,
мы учились на одном факультете.
Можно?
Чем сейчас занимается Кондрашов?
Понятия не имею.
Какой характер ваших
отношений с Кондрашовым?
А, характер.
Встречаемся нечасто, болтаем,
фильмы обсуждаем,
нет, ну водку пьем,
это обязательно,
как выпьем, к девушкам пристаем,
ведем аморальный образ жизни.
Вас это интересует?
А что, я парень разведенный.
Что-то давно никто о моей
нравственности не беспокоился.
И вот на тебе, пожалуйста.
Вам рассказать, когда и с кем
мы последний раз трахались?
Не надо поясничать, Серегин.
Я не для собственного
удовольствия общаюсь с вами.
Жаль, я такой красивой женщине
с огромным удовольствием
доставил бы такое удовольствие,
простите за каламбур.
Сотрудник солидной газеты,
ведете себя, как мальчишка.
Тяжелое детство, деревянные
игрушки, 3 ранения, контузия,
а еще я спортом занимался,
меня часто головой стукали.
- Детство меня не интересует.
- Жаль.
А что касается нашей основной
темы, вы неубедительно изложили
вашу история с Лебедевой.
Не было никакой истории.
Мне кажется,
вы что-то недоговариваете.
- Когда кажется, креститься надо.
- Серегин.
Что?
Есть свидетельские показания,
человек, живущий в доме напротив,
видел, как вы прогуливались
на Рылеева не менее часа.
Очень нервничали,
много курили, окурки изъяты.
Возьмите, я еще нажгу.
Какая интересно получается,
вы знакомитесь с Лебедевой,
на следующий день ее убивают,
вам не кажется это странным?
- Не можете объяснить?
- Это ваша работа, объясняйте.
А что касается совпадений, то...
весной 91 я вернулся из Ливии,
а в августе в Москве грянул путч.
Вас это не на какие
мысли не наводит?
Прекратите. Я еще раз прошу,
ведите себя прилично.
Нет, гражданка Поспелова,
будем валять ваньку.
Я вас зацепил,
успех надо развить.
Глядишь, вы психанете,
и проколетесь в чем-нибудь.
А что я неприличного сделал?
Мысли неприличные, может, и есть,
но ведь мысли
пока у нас не наказуемы.
Называете себя журналистом,
а ведете себя недопустимо.
А выволакивать невооруженного
журналиста из машины,
класть его харей в асфальт и
натягивать ему мешок на голову,
а потом доставлять аки злодея
в железе под ваши прекрасные очи,
это допустимо?
Пихать человека в живот,
кстати, ранее не судимого.
Между прочим, бывшего
офицера, это допустимо?
Что-то раньше вас эти вопросы
не волновали, двойной стандарт.
Если есть жалобы по поводу
задержания, изложите письменно.
Жаловаться? Нет, спасибо.
Я жаловаться не привык.
Тем более хорошенькой женщине.
Тем более, такой хорошенькой,
как вы.
У меня есть основания
задержать вас на трое суток.
- В камере вам будет не до шуток.
- Я что-то слышал об этом.
Да, человек, обнаруживший труп,
первый кандидат на трое суток.
Хотя я даже трупа не видел.
Это может быть интересно,
хороший материал может выйти.
Как с опознанием?
Подставные нервничают, торопятся.
Отпускайте всех.
Колбасову скажите,
что планируемое откладывается.
Колбасов.
Неужели Лидочка
все-таки прокололась?
Планируемое - это что?
Мое опознание или задержание?
Или у нее что-то другое с
оэрбэшником планировалось?
Почему это отпускайте?
Не надо никого отпускать.
Не надо.
Я хочу, чтобы меня опознали.
- Больше ничего не хотите?
- Почему? Хочу.
Вы думаете, что вы
остроумны и оригинальны?
Вы простой нахал. Я сообщу о
вашем поведении в редакцию.
Тогда у меня есть шанс.
Женщины любят нахалов.
Распишитесь.
Вас вызовут, когда следствие
сочтет это необходимым.
Я очень хочу, чтобы следствие
поскорее сочло это необходимым.
До свидания,
Лидия Александровна.
Интересная фигня получается.
Ирину убили практически
сразу после нашего разговора.
А меня, стало быть,
решили отработать, как ее связь.
Тогда возникает 2 вопроса.
Почему ее грохнули сразу
после того, как я ее нашел?
И как потом менты
на меня вышли?
Похоже, пасли меня
все это время.
Выходит, я убийц
на Лебедеву и вывел.
Так...
Если Ирину убили те,
кому картина была нужна,
интересно,
отдала она им "Эгину" или нет?
Отдала, наверное.
Наверняка, мучили перед смертью.
Конечно, я совершил ошибку.
Не надо было так явно
интересоваться Лебедевой.
Но кто предположить мог,
что все так обернется?
Лидия Александровна,
подождите секундочку.
Лидия Александровна, минуту.
Давайте я вас домой отвезу.
- Спасибо, я на метро.
- Лидия Александровна, ну...
Не сердитесь на меня.
Время позднее, вы устали.
Давайте я вас домой отвезу.
Вы меня боитесь, что ли?
Я - вас? Вы себя переоцениваете.
- Вы всегда поздно заканчиваете?
- Почти.
Работы много.
Следователей не хватает.
Да, работка у вас не женская.
Работа, как работа.
Мне нравится.
А муж к работе не ревнует?
Муж в прошлом.
Раньше работали вместе,
потом он ушел в адвокатуру.
В адвокатуре, конечно,
спокойней, и престижней.
- Мой муж порядочный человек.
- Я не спорю.
Только, как говорится,
каждому свое.
Как вы проводите свободное
время, если оно имеется?
- Вы очень любопытны.
- Я не из любопытства.
Просто хотел пригласить вас
куда-нибудь, сам не знаю, куда.
Не надо меня никуда приглашать,
тем более мы уже приехали.
- Прошу.
- Спасибо.
Лидия Александровна, холодно.
Может, чашечку кофе?
Кофе вредно пить по ночам.
Спасибо, что подвезли.
Может, стоило рассказать ей все?
Или найти кого-нибудь из
толковых оперов в УРе или ОРБ.
В конце концов, к тому же
Ващанову можно обратиться.
Ведь с него все и началось.
А Колбасов...
Ведь этот самый Колбасов меня
и пас, когда мы к Барону ходили.
Или она Колбасова имела
в виду по другому поводу?
Кто банковал во всей этой теме
с моим задержанием и допросом?
Опер Гоша? Вряд ли.
Не похоже, чтоб он в этой
партии первой скрипкой был.
Колбасов. Может, стоит все-таки
переговорить с Ващановым?
Геннадий Петрович? Здравствуйте.
Это журналист Серегин, помните?
Вы меня извините,
что в такое время и домой, но...
не могли бы мы завтра
с вами встретиться?
Я...
Запятая.
Кудашкин Петр Игнатьевич.
Запятая.
Согласен...
добровольно...
сотрудничать...
с органами...
внутренних...
Два "н"... дел.
Поставь точку и распишись.
На какое погонялово
откликаешься?
Шплинт.
Шплинт.
Похоже.
- У нас будешь Котов, понял?
- Да.
- Под кем ходишь?
- Под Гансом.
Значит так, Котов.
Вот тебе телефон, выучишь его,
как цены на ширялово, и съешь.
Шутка.
Будешь звонить, как только
этот Ганс что-то затеет.
А больше всего смотри,
с кем Ганс контачит, понятно?
- Да.
- Рот закрой.
Сейчас пропуск выпишу,
домой пойдешь.
Можно, Геннадий Петрович?
Здравствуйте.
Здравствуй,
мы для прессы всегда открыты.
Рады видеть.
Рады помочь, чем можем.
Вот только времени, сам
понимаешь, мало, работы много.
Мафиозные структуры
совсем замучили, распоясались.
Пользуются несовершенством
нашего законодательства,
от того и беспредел.
Простому труженику по улице
пройти невозможно стало.
Ну, садись. С чем пожаловал?
Интервью хочешь взять?
Это для удобства.
Чтоб в блокнот не записывать.
Понимаю.
Геннадий Петрович, скажите,
существуют в городе группировки,
занимающиеся антиквариатом?
- И его вывозом за рубеж?
- Есть.
Конечно, есть,
и такие группы есть.
Но они в основном находятся
в зоне оперативного внимания
угрозыска.
А мы-то больше занимаемся
организованной преступностью.
Сам понимаешь.
Рэкетиры, вымогатели -
во как всем надоели.
Насчет угрозыска я в курсе.
- Вчера чуть к ним не залетел.
- Слышал.
Проходило по сводке.
Скажи, чего ты антиквариатом
заинтересовался?
Или Барон, покойничек, тебе
страшилки понарассказывал?
Ты со мной-то поделись.
Я тебе точно скажу, что могло
быть, а что полное фуфло.
Барон...
Да нет, он, конечно,
что-то такое говорил.
Про Эрмитаж намек бросил,
что там половина экспонатов...
не подлинники, а копии висят.
Да больше ничего не сказал,
а меня зацепило.
Может, так сказал, для красного
словца, а, может, и не просто так.
Я с коллегами пообщался,
про Эрмитаж разные слухи ходят.
Только слухи и есть слухи.
На них материал не сделаешь.
Это точно.
Слухов у нас много ходит.
Ващанов понял,
что сделал что-то не так,
в чем-то ошибся.
Вдруг стенка какая-то появилась.
Вспугнул журналиста чем-то.
- Ты выпить не хочешь?
- Геннадий Петрович,
я ж за рулем.
Тогда и я грешить не стану.
Пить в одиночку нам еще рано,
так и алкоголиками можно стать.
Работа, понимаешь,
нервная очень,
сплошные стрессы.
Вот вчера троих быков
задержали, так они одного мужика
утюгом шпарили.
Владельца табачного киоска,
он им платить не хотел.
Вот такая мразь
по городу ходит.
Они уже все захлестнули.
А ты говоришь - антиквариат.
Геннадий Петрович, я бы хотел
узнать ваше мнение,
компетентное мнение специалиста.
Каковы позиции мафии
во властных структурах
и правоохранительных органах?
Да...
Есть...
Конечно же, есть.
И у криминальных структур
есть у нас, ну я бы сказал,
не позиции,
а так отдельные зацепки.
Милиция -
это ведь слепок с общества.
Значит, у нас все есть,
как в обществе.
И мы ведем успешную борьбу.
Вот, на прошлой неделе нами
изобличен старший участковый
инспектор Василеостровского
РУВД, некто Копытов.
Этот, так сказать, офицер
вступил в сговор с рэкетирами,
прикрывал незаконную
деятельность ряда ларьков.
Это же...
Этот альянс мог бы привести
к очень тяжелым последствиям,
но мы вскрыли этот гнойник.
Спасибо.
Геннадий Петрович, я знаю,
что вы человек занятой,
не буду отнимать у вас много
времени, но у меня одна просьба.
Можно поговорить с кем-нибудь
из оперативников об одной
из последних операций,
мне важно мнение очевидца.
Для тебя, дорогой, можно.
Белозеров, ты?
Найди кого-нибудь из оперов,
пусть зайдет ко мне.
Кого-кого, любого возьми,
пройдись по кабинетам.
Все, жду.
У нас каждому сотруднику
есть, что рассказать.
- Разрешите?
- Марков?
А остальные все разошлись?
Не знаю, меня дежурный
к вам срочно попросил зайти.
Ну, ладно. Ты, вот что, Степа.
Расскажи Андрею Викторовичу
про задержание азербайджанцев
на овощебазе.
Он журналист,
пишет по криминальной теме.
Ваш отдел
проводил мероприятие?
Наш.
Да, ты брови-то не хмурь.
Народ должен получать
достоверную информацию.
И работу органов
надо пропагандировать.
Шире мыслить надо,
Марков, масштабнее.
Думаешь, Андрей Викторович,
сюда для удовольствия пришел?
А?
Я не слышу, Марков.
Понятно, товарищ подполковник.
Спасибо, Геннадий Петрович,
вы мне очень помогли.
Я могу вам позвонить, когда
материал уже буду выписывать?
Да, конечно, в любую минуту.
Тебе всегда поможем.
- Спасибо, Геннадий Петрович.
- Конечно, если чем сможем.
Спасибо.
До свидания, Геннадий Петрович.
Сука.
Вот сука хитрожопая.
Значит, про овощебазу эту...
Стёп, я про овощебазу уже писал...
Скажи, а вы международными
группировками занимаетесь?
А почему ты спрашиваешь?
Да хочу темкой контрабанды
"черного антиквариата" заняться.
Говорят, на Западе скоро нашими
иконами будут камины топить.
- Предложение спрос превышает.
- Возможно.
А что тебя конкретно интересует?
Слушай, Степ, я слышал,
ты когда-то занимался
убийством Олега Варфоломеева.
- Художника-реставратора.
- От кого слышал?
Да я не помню... Может,
расскажешь про эту историю?
Старые дела.
Вообще-то я не Олегом занимался,
а братом его, Дмитрием.
- Нехорошая история получилась.
- Почему?
Почему-почему... Потому что
не дали раскрутить мокруху.
Слишком серьезные
люди оказались замешаны.
- Ты все равно про это не напишешь.
- Какие люди?
Антибиотик?
Что-то ты слишком
много знаешь для журналиста.
- Откуда?
- Да ничего я не знаю.
А тебе не кажется странным, что
убивают сначала одного брата,
потом другого.
Кажется. И дальше что?
Да ничего.
А может,
ты мне поподробней расскажешь
про убийство
Дмитрия Варфоломеева?
Рассказать-то можно.
Только знаешь что?
Давай не сегодня
у меня с работой завал.
Через пару деньков
позвонишь мне, ладно?
Хорошо, позвоню.
Так вот воры, они действительно
интервью не давали.
Но все это в прошлом,
наше время уходит,
и то, что творится сейчас -
весь этот бандитский карнавал -
мне очень сильно не по душе.
Раньше, раньше - да.
были люди,
которые могли и умели.
Так, интересно, почему Марков
так внезапно замкнулся,
когда речь
о Варфоломееве пошла?
Степа знает что-то или,
по крайней мере, догадывается.
А братьев Варфоломеевых,
наверняка, "убрали с пробега".
Такие совпадения,
как смерть обоих
в одном коротком отрезке
времени, просто не бывает.
Хорошо, за что убили
Дмитрия Варфоломеева -
более-менее понятно -
антикварщик и все такое прочее.
А Олег? Его-то за что?
Если он квасил сильно,
то богатств в его доме не было,
все алкаши - люди бедные.
Значит, Олег знал что-то, что
делало его потенциально опасным.
"Эгина"...
Может быть, все дело
в этой проклятой картине?
Может, он знал о хищении,
о попытке подмены
подлинника копией.
Постой, постой, постой...
А, может, он сам
участвовал в этой афере?
Ну, правильно,
он реставрировал, он же и...
Я помню, были мы однажды
на выставке одной в Эрмитаже...
итальянское искусство
XVI-XX веков.
Тогда крупнейшие музеи
из Милана привезли 30 шедевров.
Я помню, были мы однажды
на выставке одной в Эрмитаже...
итальянское искусство
XVI-XX веков.
Тогда крупнейшие музеи...
- Алло.
- Дядя Саша! 3драсьте!
Это Андрей.
Извините за поздний звонок.
Мне очень нужна ваша помощь.
Скажите, вы не помните,
когда в наш город, в Эрмитаж
приехала выставка
из собраний музеев Милана?
Там Пинакотека Брера,
Кастелло, Сфорцеско,
Музей Современного Искусства.
Что-то более 30-ти шедевров.
И там еще были "Венецианские
любовники" Бордоне.
Здравствуй, Андрюша.
А что, собственно,...
Дядя Саша, ради Бога.
Я потом все объясню.
Я прошу вас,
вы помните эту выставку?
Помню, конечно.
Эта была ответная экспозиция
на нашу Эрмитажную, которая
состоялась в 77-ом
в Милане.
А итальянцы нам прислали
26 картин и 4 скульптуры.
И произведения эти представляли...
Дядя Саш, какой год?
Скажите одно - какой год?
Ну, разумеется, 78-ой.
А почему собственно
такая аффектация?
Нет, Андрюш,
ты мне, пожалуйста, объясни.
Дядя Саш, спасибо.
Вы мне очень помогли.
Извините, у меня что-то с нервами,
я знаю, что вел себя невежливо.
- Я потом вам перезвоню, спасибо.
- Ну, до свидания.
78-ой год.
Выставка в Эрмитаже,
на которую пошел Юрка-Барон
со своей Ириной-искусствоведом.
Только фамилия у этой Ирины
была не Лебедева.
Ирина Сергеевна Лебедева,
зверски убитая
на своей квартире на Рылеева,
родилась в 1962-ом году.
В 78-ом она никак не могла
быть на выставке с Бароном,
потому что еще училась в школе.
Девятиклассница
не стала бы плакать
перед "Венецианскими
любовниками" Бордоне.
И любовницей вора
она тоже не могла быть.
Почти не могла - разные, конечно,
бывают девятиклассницы.
Но она совершенно точно не
была в том году искусствоведом.
Я ошибся...
Я вышел не на ту Ирину.
Меня подвела ее фамилия -
Лебедева.
Барон свою Ирину
лебедушкой называл.
Из-за меня погиб совершенно
непричастный
ко всей истории человек.
(3вучит песня)
Еще одну.
- Можно позвонить?
- Да.
Слушаю.
Степан, тебя журналист
Серегин требует, пьяный в жопу.
- Ты, кстати, с ним поосторожней.
- Почему?
Да мы его пару дней назад
прихватили по делу
убийства экскурсовода Лебедевой,
ты в курсе?
Ну так вот дура, Лидка Поспелова -
следачка, отпустила его
вместо того, чтобы колоть
его до полной сознанки, понял?
Меня нет.
Алло, вы слышите? Нет его.
- Да.
- Алло, Жень, здорово.
- Привет.
- Это я.
- Старый, у меня проблемы.
- Ну?
- Надо встретиться, поболтать.
- Быстро?
Нет, долго поговорить, часа два.
Андрюхин, ты никак празднуешь?
Большие проблемы?
Большие, старый, большие.
Твои проблемы могут
подождать дня 3-4,
пока я со своим дерьмом
разгребусь, они терпят?
- Жень, не знаю.
- Ну?
- Терпят.
- Терпят?
Да, терпят. Скорей всего, терпят.
Только я тебя очень прошу
не более 4-х дней, ладно?
Ладно.
А что у тебя за проблемы-то?
Понимаешь,
вписался в одну историю.
Антиквариат, антиквары...
Не знаю, как выпутаться.
Да, антиквариат -
это тебе не муха на палке.
Ну, ладно, не бзди, Капустин,
трахнут - отпустят, а?
Жень, ну что ты несешь?
Русским языком говорю -
проблемы.
Что ж ты такой нервный стал.
Ладно, давай через 4 дня
встретимся в сауне на Матросова,
в 20.00, хорошо, придешь?
- Приду, если задница цела будет.
- Ну все, пока.
Андрей, ты материал
сдавать будешь?
У нас все-таки газета.
Для этого ты мне должен помочь
в одном маленьком деле, Даня.
В каком?
Надо в Эрмитаже найти
женщину-искусствоведа.
Зачем?
Что ты о ней знаешь?
Ее зовут Ирина,
ей около 50-ти лет, она одинока,
фанатично предана своему делу.
С твоими связями в Эрмитаже...
Только это надо сделать
конфиденциально.
Почему?
Если я скажу, что она незаконная
сестра моего дедушки,
ты мне поверишь?
Кто там еще?
Как канализацию прорвало,
честное слово. Да!
- Разрешите?
- А, Володя...
Что у тебя там?
Ты чего там гавнодавы
свои ковыряешь?
Еще бы в трусах
у себя покопался.
Извините, товарищ подполковник.
Мне эта сволочь
новый ботинок испортила.
- Только позавчера купил.
- Какая сволочь?
Да участковый этот.
Копытов с Васильевского,
коррумпированный.
Мы его решили поучить,
а то он в отказняк решил пойти.
И что - эта падла
своим клыком поганым
мне кожу на ботинке распорола,
новый ботинок совсем.
Вова,
ты когда маленьким был,
ты у кузнечиков ноги не отрывал?
Не отрывал...
Да этот Копытов, мразь полная,
вы же сами материалы читали.
Читал...
Конечно, Вова, все правильно.
Ладно, рассказывай, с чем пришел.
Есть информация.
В понедельник
через 3 дня, в 20.00
Серегин и Кондрашов встречаются
в баньке на Александра Матросова.
Серегин хочет сообщить
своему дружку информацию
об антикварах и антиквариате.
Хорошо.
Хорошо, Вова.
Ну что?
Умаялся, небось.
Садись.
Коньячком побалуемся?
Не откажусь.
Интересная штука - жизнь.
Сплошные несправедливости.
Кто ворует -
тот на Майами загорает.
А ведь воруют, Володя,
по-черному воруют.
- А кто-то до получки не дотягивает.
- Известное дело.
- Кому - нары, кому - Канары.
- Вот-вот.
Ну, будем что ли... Будем.
Бери бутербродик-то.
Под икорку хорошо
коньячок французский идет.
Если б еще клопами не пах.
Но нет в мире совершенства.
Бери бутербродики-то,
закусывай, закусывай.
Знаешь, Володя,
что больше всего меня
сейчас тревожит?
Нет у нас нормальных законов
для еще более успешной борьбы
с организованной преступностью.
А чистюли эти разные,
вроде нашего Никитки Кудасова,
все руки себе боятся испачкать.
А вор - он должен
сидеть в тюрьме.
Любой ценой.
Я тоже так считаю,
товарищ подполковник.
Это хорошо.
Ну...
Ты знаешь, чем труд
руководителя отличается
от простой
исполнительской работы?
Ответственностью.
Не только, Вова, не только.
Умением видеть перспективу.
А перспективу иногда
подстегивать надо.
Я понимаю.
Вот и славно.
Пойдем пройдемся по коридору.
А то тут накурено. Подышим.
Разработку Барона
до конца надо довести, Вова.
Я вот что думаю. Ты говорил,
кому - нары, кому - Канары.
Самое неприятное, что менты
ссученные жировать начинают.
Такие, как этот Кондрашов.
Гниды продажные...
Такие вообще не должны жить
на белом свете.
И суки такие долго не живут.
Помнится. в свое время,
Кондрашов Сибиряка сажал,
глубоко сажал.
Сибиряк тогда очень сильно
расстраивался.
А ведь бандюга этот
сейчас в городе.
Как таких на половине срока
на поселение выпускают -
ума не приложу.
Прогнило все, Вова.
Так вот что я думаю,
Владимир Николаевич.
Сибиряк, поди, спит и видит,
как Женьке Кондрашову
должок вернуть.
Ты представляешь,
что случится, если он вдруг...
заранее точное время узнает,
когда его крестный в тихой
уединенной баньке париться будет.
Там бы все в бане и остались бы.
Да и хрен с ними.
Ну, нельзя так, Володя.
Все-таки речь идет
о жизнях человеческих.
Здравствуйте, Геннадий Петрович.
Здравствуйте.
Хотя мы-то что можем сделать?
В каждую бандитскую
разборку не впишешься.
но есть еще одна информация.
У Кондрашова с Серёгиным
отношения испортились.
Да, да, Володя, испортились.
А Серёгин этот - мальчик
непростой, ох, непростой.
Тоже кое-что умеет.
Научился, сука, в Аравии своей.
Так вот мне кажется,
этому журналисту
ничего не стоит дружка своего
пришить безжалостно.
Удивился бы ты, Вова,
если бы взял писаку
нашего с поличным
над теплым трупиком
убиенного кореша?
А?
Не удивился бы.
Я б его за жабры и в камеру.
Ни одна падла не пискнула бы.
Вот, вот, вот. А в камере
можно было бы и поработать с ним.
Попрессовать маленько.
Ну, разумеется, в разумных пределах.
Как раньше говорили, без нарушения
социалистической законности.
Масштабно мыслишь, Володя.
Сразу видно будущего руководителя.
Скажи, а из-за чего Серегин мог
опоздать на встречу в баньке
минут на 40?
ГАИ может стопорнуть. Проверка
документов, машину обшманать.
Надо просто ребятам
установку дать.
Хорошо, Володя, хорошо.
А времени-то хватит? Все-таки это
понедельник. Всего 3 дня осталось.
Должно хватить, Геннадий Петрович.
Тут что? Тут зависит
главное от Сибиряка.
Ну ему подскажут. Информация
у них в команде налажена хорошо.
Я думаю, он узнает про баньку
на Матросова вовремя.
Вот и лады. Пошли обратно.
В ногах правды нет.
Дернем еще по стопарику.
Здорово, мужики.
Значит так, я буду наблюдать
на улице, ясно?
Связь по рации.
Ты у нас будешь 16-ым.
Я 8-ым. Как только дам команду,
сразу действуйте, как договорились.
Все понял.
Так, внимание. Поступила вводная.
Выезжаем на объект, берем...
Можно?
Угу.
- Виски, джин-тоник?
- Не пью.
- Спортсменка?
- Массажистка.
- Массаж хорошо делаю.
- Массаж и все?
Не все. Но это будет подороже.
Договоримся.
Баню рядом знаешь?
- 3наю.
- Люкс. Жду через час.
Заметано.
Черт.
Здравствуйте, старший
инспектор майор Куролесов.
- Ваши документы.
- А что я нарушил?
Час назад была угнана такая же
"Нива", откройте капот.
Ребят, я журналист. Моя
фамилия Серёгин, я спешу.
Багажник открой.
Пожалуйста.
(Стук в дверь)
- Кто там? - Это Надя,
можно у вас вещи оставлю?
А то там кафе закрывать решили.
Пойди проверь.
Ну что, узнал меня?
Стоять!
Чисто, один он.
Кончай, не тяни.
16-ый, я 8-ой.
16-ый, отвечай. Я 8-ой!
16-ый! 16-ый!
Твою мать!
16-ый!
Женька!
Твою мать!
Ну, давай.
Что вы, как сонные мухи? Ну!
Быстрей, быстрей, орлы!
Копылов - на 2-ой этаж.
Лестницы справа, 2-ой этаж, люкс.
Давай, давай, родненькие!
Молодцы, молодцы, хорошо.
Дверь выбивать, если закрыто.
Виктор Палыч.
Это Гена Ващанов.
Мудак ты, Гена.
Обыкновенный мудак.
Нужно взять этого Серёгина и выпот-
рошить из него все, что он знает.
Пошли по его адресам людей,
и если будет бежать,
стреляй по конечностям.
Почему ОМОН?
Значит, ОРБ мне
подставу готовило.
Зачем им это нужно?
Лебедева, теперь - Женька.
Неужели "Эгина"?
А что еще?
Ели готовили подставу,
возвращаться домой нельзя.
Там встретят.
К родителям тоже не сунешься.
Если за меня взялись круто,
то близкие друзья и родственники
будут контролироваться.
Падать можно только в тот адрес,
который точно
никому в голову не придет.
А где ж его взять-то, такой адрес?
Добрый вечер.
Стоять! Буду стрелять!
Для того, чтобы оружие стреляло,
его надо с предохранителя снимать,
Лидия Александровна.
- Вы, Серёгин?
- Я.
А вы не ожидали меня увидеть?
Думали, я должен сейчас находиться
в другом месте, да или нет?
Почему вы думали,
что я вообще о вас думала?
- Вы что, пьяны?
- Да нет, я трезвый, к сожалению.
Хотя и не мешало бы выпить,
чтобы башку не снесло.
И зачем вы только
ствол с собой таскаете?
Вы ж просто
ходячий подарок для бандитов.
Неудачное время для шуток.
Отдайте пистолет.
Нет проблем.
Я вам пистолет, а вы мне - что?
- 3а так теперь даже кошка не
чихнет. - Серегин, вы...
Да держите, держите.
И мой вам совет.
Не доставайте оружие,
пока для себя не решите,
будете вы стрелять или нет.
А если уж достали, так стреляйте.
Простите меня, Лида, у меня...
куча неприятностей, и я думал,
что, может быть, вы в курсе.
Почему я должна знать
про ваши неприятности?
Да так. Была одна мыслишка.
Постойте.
Вам плохо?
Пойдемте, я вас чаем напою.
Так поздно. Неудобно.
Что это вам вдруг неудобно?
Недавно на кофе набивались.
Пойдемте. Куда? Туда?
Туда.
Простите, Лида.
Я не наркоман, у меня...
с головой проблемы,
иногда бывает.
Да, я помню, вы говорили.
Вы были в Афганистане?
Да нет, это меня
в Южном Йемене приголубило.
А потом один хороший человек
в то же место из Макарова засадил.
В Йемене? Что делали
наши войска в Йемене?
Черт его знает,
что мы там делали.
Хотя фарцовкой
надо было бы заняться.
Валютой спекулировать.
Готовить плацдарм
для новой России.
Ты не думай, что я...
что я вот так с каждым могу.
Я не такая.
Ну что ты говоришь?
Ты не думай обо мне плохо.
Ты говорил, что у тебя
серьезные неприятности,
что я могу что-то знать.
Не хочешь рассказать?
Рассказывать долго придется.
5 дней назад...
я договорился
со своим другом о встрече.
Мне совет его был нужен.
Даже не только совет,
но и помощь.
Вчера приехал на место,
где встретиться собирались.
Опоздал, гаишники задержали.
Когда вошел,
мой друг уже там лежал.
Убитый.
Зарезали его.
Он еще теплый был.
Я выбежал милицию вызвать.
Толтько в будку заскочил,
а они уж тут как тут, родимые.
Только не оперативники местные,
а полный фургон спецназа и ОМОНА.
А руководил ими офицер ОРБ.
Как будто знали...
Ну вот я и побежал.
Побежал, побежал,
побежал, побежал,
и к тебе прибежал.
А почему ты решил,
что я в курсе?
А тогда на допросе
ты меня о моих отношениях с Женей
Кондрашовым расспрашивала.
Кто посоветовал спросить?
Откуда информация?
Можешь сказать?
Не могу.
Вот и я о том же.
Не можешь...
Друг, которого убили,
это Кондрашов?
Да.
Тебе не кажется, что лучше бы
рассказать мне все
от начала до конца?
Лидочка, я ведь никаких
преступлений-то не совершал.
И рассказать я тебе все не смогу.
Не доверяешь?
Ну, хорошо, если не я,
есть другие следователи.
Ну, рассказать все нужно.
Для любого другого
мой рассказ бредом покажется.
Хотя и для тебя тоже.
Дай мне сегодняшний день,
мне кое-какие доказательства
подсобрать надо,
чтоб голословным не быть.
Не арестовывай меня, Лидочка.
Я знаю, что для этого
у тебя все имеется.
Даже пистолет в сумочке.
Твои шутки дурацкие
просто невыносимы уже.
Пойми, я помочь тебе хочу.
Я сам себе помочь хочу.
Дай мне сегодняшний день.
Я вечером все равно к тебе приеду.
Мне идти-то некуда.
Ищут меня, наверное,
по всем адресам.
Это ключи от моей квартиры.
Постарайся,
чтоб я не обманулась в тебе.
Ой, спасибо тебе, Лидушка!
Спасибо тебе большое.
Серёгин шел к месту своей работы.
Андрей понимал,
конечно, что рискует.
Но он помнил обещание
Дани Данилова навести справки
об искусствоведе Ирине
из Эрмитажа.
Идти в милицию или в прокуратуру
с пустыми руками
он просто не мог -
не поверили бы его словам.
Нужно было дать какое-то
конкретное подтверждение.
- Андрей? 3дравствуй.
- 3дорово.
- Ты меня ждешь?
- Тебя.
- Что-нибудь узнал по поводу Ирины?
- Какой Ирины?
Ах, да, сейчас.
Вот, здесь были 2 женщины,
которые могли тебя интересовать,
Вальцерович Ирина Борисовна,
но она умерла 3 года назад.
И Гордеева Ирина Васильевна.
Это та, которая тебя, наверное,
интересует. Телефон я ее записал.
- Сколько лет?
- 53.
- Искусствовед?
- Искусствовед.
- Пойдет?
- Пойдет, Данька.
- Дай-ка я от тебя быстро позвоню.
- Можешь позвонить.
- Только вряд ли дозвонишься.
- Почему?
Она как раз сегодня
в командировке в Москве.
Там какая-то научная конференция
по поводу реконструкции
Третьяковки и еще что-то там...
- Она будет только в конце недели.
- Черт!
- Плохо.
- Ну...
- Ладно, спасибо, Дань.
- Не за что.
Вот он.
Черт!
- Эй ты, стоять!
- Чего?
Стоять, я сказал!
Гога!
Ни хрена себе!
Значит, это не ОРБ.
- Говори, кто навел, зачем, падаль!
- Череп.
- Череп - он с кем?
- С Палычем.
Алло, алло, мам.
Мам, здравствуй, это я.
Мам, очень плохо слышно.
Я на пару дней в Одессу уеду,
очень нужно.
Не волнуйся, я как приеду,
сразу перезвоню.
Мам, я говорю, как приеду,
сразу перезвоню. Все, пока.
В общем, так. Про "Эгину"
я больше слышать не желаю.
Она моих нервов не стоит.
Похоже, парнишка этот
знает, где она.
Так наши товарищи
из милиции считают.
Ну, надо их найти.
Потом обоих - в топочку.
Сначала Серёгина-попрыгунчика,
а потом Рембрандта.
Но где его найти?
Шустрый мальчонка-то оказался.
Маме сказал - в Одессу отбыл.
След сбрасывает.
Ерша с Гогой похоронить надо.
И еще деньги нужны
людей заряжать,
на журналиста ориентировать.
А это у него возьмешь,
у антикварщика нашего.
Из-за тебя, красавец мой,
мы в блудняк влетели.
Теперь и приговор оплачивай.
Что про Гогу с Ершиком думаешь?
Людей во дворе поспрашали?
Там два дома расселенных
под капремонт идут.
Никто ничего не видел.
Так что, может, они действительно
мочканули друг дружку?
У Ерша на горле
гематома под кадыком.
Утром еще нормальный был,
сам инструктировал.
А Гога...
в пяти метрах от него лежал.
Да и зачем им?
Даже если промеж них
непонятка какая случилась,
зачем на Апражку-то
бежать было?
Машину на Фонтанке бросили.
- Мальчонкина работа.
- Похоже.
- 3а ним они гнались.
- Способный юноша. Найди мне его.
Пора кончать с этой бадягой.
Других дел под завязку.
Город наизнанку выверни.
Я же говорил, сразу
надо было этого Серегина брать.
Эта сволочь из упертых.
Он нам давно уже гадил.
- Только раньше по мелкому больше.
- Говорил, говорил...
Ты много чего говорил. Самому
надо работать было чище.
Ступай, толку-то от тебя!
Друг, до Москвы довезешь?
- Что платим?
- 100 баксов.
Залезай.
Город я прочешу.
Только нет сейчас
Серегина в Питере.
- С чего ты решил?
- Интуиция.
Что ж твоя интуиция
раньше молчала?
Вы меня сразу к этому делу
не подключили.
Иначе могло все получиться.
Эта Лебедева из Эрмитажа...
почему информацию не дала?
Ошибка в объекте.
Не та это Ирина.
Пацан Серегин ошибся,
ну и наши люди за ним.
- Так найди эту Ирину!
- Ищу.
Ирин-искусствоведов во всех
крупнейших музеях города 43.
Проверить каждую -
кропотливая работа.
Нужно время.
Да, время не ждет.
Иначе журналист Серегин
сильно осложнит нашу жизнь.
Но если он в Питере, то где же?
Я читал его досье.
Большинство его связей
прежних в Москве.
Там, в основном,
все его сослуживцы осели.
Было бы, конечно, неплохо
и там бреденьком пройтись.
Но столица - не наша территория.
Наши возможности там ограничены.
Может быть, вы через
свои каналы попробуете?
Через свои каналы, говоришь?
Ну, ладно. Надо подумать.
Ступай, у тебя дел полно.
Ну, здорово, переводяга.
Палестинец!
Да пусти ты! Сломаешь, черт!
Ну, как дела-то?
Ну что, Серёг,
все бандитствуешь?
Понимаешь, палестинец,
как все дело-то обернулось.
В 91-ом мы еще
крутились как-то сами.
Бабки падали,
и темы появлялись.
А в марте 92-ого
накатили на нас круто.
Какие-то серьезные люди
порядок стали наводить.
Есть такой человек в Москве Резо,
под Гургеном ходит, знаешь?
Нет.
Короче, пришли от этого Резо люди
и чисто конкретно все объяснили.
Либо мы под них уходим,
либо - сам понимаешь.
Деваться было некуда. Пришлось
под Резо с Гургеном идти.
В результате не так все
страшно оказалось.
Они из нас охранную контору
слепили легальную, с оружием.
Все, как надо. Ну и долю
отстегиваем, ясное дело.
- Я в конторе - начальник отдела.
- Ух ты.
За что боролись,
на то и напоролись.
Ребята-переводчики после Йемена
со мной 3авьялов, Антонов, Луговой.
Правда, не все остались,
некоторые ушли.
в "Интурист", в "Пенту" -
погоны сняли,
разным папикам дверь
открывают, ножкой шаркают.
Что делать? Жить-то как-то надо.
Военные переводчики
никому не нужны больше.
Профукал товарищ Козырев все,
за что советской
кровушкой было заплачено.
Ну, ладно, что об этом.
Ты-то как?
Ой, выглядишь,
прямо скажем, хреновенько.
М-да. Ты что, пил, что ли?
Да нет, я по делу в Москве.
Человека одного
на интервью раскрутить надо.
- Пожалуй, я уже и побежал.
- Да куда тебе бежать?
- Тебе отлежаться надо.
- Нет, Серег, пойду я.
Потом полежу, только
я у тебя побреюсь, ладно?
Лады.
Так, я часиков в 6 нарисуюсь.
Ключ запасной у меня есть.
Так что ты вольный казак.
Делай свои дела и давай сюда.
- Баги, йа-Фалястыни.
- Баги, Шухран, йа-ахи.
Я Ирина Васильевна Гордеева.
Вы меня ищете?
Да. Ирина Васильевна...
Вам привет от Юры...
главного эксперта
по экспроприации антиквариата.
Вы знали Юру?
Да.
Он еще просил передать вам,
что у вас глаза,
как у ренуаровской "Актрисы".
Извините, молодой человек...
Юра... Он что-нибудь еще
просил передать?
Да, Ирина Васильевна.
Он сказал, что у вас есть
подлинник Рембрандта
"Эгина".
Простите, я даже не знаю
вашего имени, я...
Кто вы?
Я не знаю, как вас зовут.
И что вам надо?
Извините, Ирина Васильевна,
я с этого и должен был начать.
Я журналист.
А с Юрием Александровичем
познакомился,
когда делал на него материал.
Может, вы читали? "Юрка-Барон".
Да, да, конечно.
- Вы Серегин.
- Да.
Спасибо вам большое.
Вы очень хорошо
про Юру написали.
Спасибо вам, он таким и был.
Я даже когда прочитала
вашу статью, хотела найти вас.
Ирина Васильевна,
я понимаю, что вам тяжело,
но есть одно дело, которое
мы должны с вами сделать.
Этого Юрий Александрович хотел.
Я об "Эгине".
Да.
Да.
Ирина Васильевна,
картину надо вернуть туда,
где ей положено быть,
вы мне поможете?
Да, да, конечно. Я и сама думала.
Но я не знаю, что делать.
Юра предупреждал,
что за картиной охотятся
очень страшные люди, которые
ни перед чем не остановятся.
Вы понимаете?
Ирина Васильевна,
я это очень хорошо понимаю.
И чего же делать будем?
- Я так понимаю, картина в Питере?
- У меня на даче, в Сосново.
Как на даче? Вы не побоялись
оставить ее на даче?
Юра считал, что там она как раз
в наибольшей безопасности.
Кому придет в голову
искать ее там.
И потом он предпринял
дополнительные
меры безопасности.
Ну, чтоб чужой не взял.
Так... Вы когда
в Питер возвращаетесь?
Сегодня уезжаю. 3автра утром
мне надо быть на работе.
У меня теперь кроме работы
ничего не осталось.
Давайте сделаем так.
Я в пятницу вечером
постараюсь быть в Питере.
В субботу утром мы едем к вам
на дачу. Я запищу адрес.
Но поедем не вместе, а порознь.
Забираем картину,
возвращаемся в Питер,
едем сразу в редакцию,
ко мне в Лениздат.
Я обзваниваю всю городскую
прессу - телевидение, радио
и в милицию позвоню.
Тогда ничего замять не удастся -
слишком много свидетелей.
В пятницу вечером,
как приеду, я вам позвоню
для подтверждения,
что все хорошо.
А может быть, лучше, все-таки
позвонить сначала в милицию?
Нет, Ирина Васильевна, в милицию
мы с вами звонить не будем.
Милиция у нас сейчас
всякая разная бывает.
Андрюша, я вам верю.
Не знаю почему,
но я вам очень верю.
Спасибо. До встречи.
Ганс!
Ирина Васильевна Гордеева.
4-ая Советская, 5, кв. 69.
Телефон на прослушивание,
квартиру на технический контроль.
Все.
Так, подъем, палестинец.
Ты в какое гавно вляпался?
- С чего ты взял?
- Сегодня к нам приезжал Гурген,
Они с шефом, Резо, долго терли.
Потом Гурген уехал,
шеф собрал нас всех у себя...
Знаешь, что он сказал?
Значит так.
Поступила информация,
что из Питера в Москву
должен сдернуть журналист Андрей
Серегин, в девичестве Обнорский.
Черт!
Так вот, этот Серегин -
сволочь порядочная,
его хорошие люди в Питере ищут,
которым он круто задолжал.
И этим хорошим людям из
Питера надо помочь, смекаешь?
А так как этот Серегин -
бывший переводяга,
то вполне вероятно, он окажется
у кого-нибудь из своих корешей.
И при этом шеф на меня так
вылупился нехорошо.
Я, конечно, морду чайником
скроил, что знать ничего не знаю.
В общем, ищут тебя, Палестинец.
И если кто что услышит, велено
докладывать незамедлительно.
Вот такие пироги, брат.
Так в какую ты запутку вляпался?
Попал, Серёга, попал.
Конкретно так попал. Причем,
что самое обидное - не за свое.
Черт.
Ну, короче, был у нас в Питере
вор такой старый -
Бароном его звали.
Умер он недавно в тюрьме.
Перед смертью я к нему попал -
материал с ним делал.
И попросил он найти свою жену,
точнее не жену - сожительницу.
Серый, я никого искать бы не стал,
да купил он меня -
сказал, что эта женщина мне
сенсацию расскажет,
да еще и доказательства
представит.
Короче, Барон этот помер,
я начал его женщину искать.
Вот тут-то все и началось.
Найти-то я ее нашел, только ничего
она мне рассказать не успела.
Убили ее...
Вот, женщина погибла,
а тут начались гонки и за мной.
У меня такое подозрение,
что какому-то питерскому боссу
показалось, что либо я что-то знаю,
либо женщина успела
мне что-то передать.
Вот, Серёга, и бегаю, как заяц.
Только успеваю через
подставы перепрыгивать.
И долго собираешься прыгать?
Пока не поймают?
Так тебя все равно поймают.
Судя по нашему шухеру,
ты серьезных людей раздразнил.
Это ж надо было так в Питере
насрать, чтобы в Москве завоняло.
- 3десь ты каким боком оказался?
- Хотел одного человека найти.
Должен был он мне кончик ниточки
бросить, чтоб запутку размотать.
- Ну и нашел?
- Нет, он уже в Питер вернулся.
Я тоже хотел завтра
на дневной поезд успеть,
но чувствую мне
уже сегодня валить надо.
А-то как бы у тебя
задница не задымилась.
Вообще, насколько я понимаю,
по-хорошему тебе надо было
меня своим коллегам сдать,
чтоб поменьше проблем.
А то глядишь, и к тебе могут
с проверочкой нагрянуть.
Да ты чего? Что, я девочка
вокзальная, чтобы тебя сдавать?
А насчет того, чтобы валить...
так, так, так...
Не психуй, они так быстро тебя
вычислить все равно не смогут.
Это точно.
До завтра-то всякое время есть.
Они же не "комитет"...
Ладно, Палестинец, не хочешь
ничего говорить - не надо.
Но ты за дурака-то меня не держи.
Вообще обалдел.
Для чего, для чего
ты на мушке пляшешь?
Да хрен его знает, Серёг.
Одно знаю, если буду
жить как-то по-другому,
сам себя уважать перестану,
хреново будет.
Ну, смотри, предположим,
иду я по улице,
вижу, три здоровых кабана
к женщине пристают.
Ситуация мутная, то ли
они ее изнасиловать хотят,
то ли она сама этого хочет...
Если я вписываюсь,
то и в 1-ом и во 2-ом варианте
получаю мордобой
с непонятным исходом.
Только, Серый, вписаться-то
все равно надо,
потому как если отвернешься,
то сам себя потом
так ненавидеть будешь,
как будто сам себе в душу насрал.
Лучше уж пойти,
огрести свою законную порцию,
зато на сердце
так спокойно будет.
Будь здоров.
Вот только приключений-то
я уже сам больше не ищу.
Они сами меня находят.
Видно, судьба такая.
Тошно мне тут.
Надоело на сладких
папиков пахать.
Короче, бери меня с собой.
Точка.
Давай до завтра.
Утро вечера мудренее.
Так в какую ты запутку вляпался?
Попал, Серёга, попал.
Конкретно так попал, причем
самое обидное - не за свое.
Ну, короче, был у нас в Питере
такой вор старый - Бароном звали.
Умер он недавно в тюрьме.
Ну, короче, был у нас в Питере
вор такой старый - Бароном звали.
Умер он недавно в тюрьме.
Гурген, прости,
можно тебя ни минутку?
Кто?
Спасибо, Юра, век не забуду.
Доведется, тем же отплачу.
Только, дай Бог,
чтобы не довелось.
Гиви Чвирхадзе, более
известный в Москве, как Гурген,
вовсе не страдал
сентиментальностью,
и вспоминая прошлое,
не забывал о настоящем.
Настоящее имело свои законы,
и выживал в нем тот, кто
сильнее, умнее и рациональнее.
А рациональность, как известно,
очень часто идет вразрез
с сентиментальностью.
Гурген понял,
что журналист Серегин,
которого так ищет
Витька-Антибиотик,
каким-то образом оказался
связанным с покойным Бароном.
Возможно, этот парень даже
исполнял последнюю волю Юрки.
И наступил каким-то образом
на мозоль Антибиотику.
Но теперь предстояло понять -
что выгоднее было сделать -
отдать мальчика Антибиотику,
или самому
выпотрошить журналиста
и узнать, что там на самом деле
ему поручил Барон.
Или...
Тихо.
Лежи тихо.
Ну, вот и все.
Надо было уходить.
Андрюха!
Помоги там.
Кто вы? Что вам нужно?
Рот закрой.
- Все в порядке, Резо.
- Хорошо, дверь открой.
Убери, видишь, ему страшно.
Думаешь, как смыться?
Вам бы, дедушка, в цирке работать.
Угадывателем мыслей.
Такой талант в землю зарываете.
Зачем Витька-Антибиотик
тебя взять хочет?
Я не знаю.
Вы сами у него спросите.
Барона откуда знал?
У Барона интервью брал.
Я журналист.
Встречался с ним, когда
он в тюремной больнице лежал.
А потом он попросил
найти его женщину.
Ты мне неправду говоришь,
но ничего я тебя отпускаю.
В память о Юрке.
Барону я обязан.
А долги возвращать надо.
Никто не может сказать,
что Гурген не возвращает долги.
Вас зовут Гурген?
Люди должны помогать
друг другу, понимаешь?
Обязательно.
Если мне понадобится
твоя помощь, поможешь мне?
Конечно, помогу. Только как?
Да неважно, пока неважно.
Зачем он здесь?
Андрей - мой друг.
- Много у тебя таких друзей?
- Друзей много не бывает.
Поедешь с ним в Питер.
Вернешься, все мне расскажешь.
И не вздумай бежать - найдем.
Понял?
Понял.
Оставь. Считай,
что заново родился.
Ничего, ничего...
Нам бы только
до субботы дотянуть.
А там тебе ничего Гургену
рассказывать не придется.
Сам все узнает -
из средств массовой информации.
Я балдею с тебя, старый.
Алло, Ирина Васильевна?
Здрасте, это Обнорский.
У вас как дела? Слава богу.
Ирина Васильевна,
слушайте меня внимательно.
Сейчас к вам приедет мой друг.
Зовут его Сергей.
Нет, вы его узнаете -
у него стрижка такая короткая.
Нет, я буду ночевать отдельно.
Он останется с вами.
Значит, завтра вы с ним
едете на дачу в Сосново.
Нет, я поеду сам,
самостоятельно, позже.
И ждете меня там, мы забираем
все, что нужно и едем в город.
Я друзей своих завтра соберу.
Ну все. Спасибо. До встречи.
Все.
Ну, все в порядке.
Давай дуй к Гордеевой.
- Но, главное, поосторожней.
- Да ты чего? Все будет ништяк!
Да сплюнь ты!
- Что тебе, Ганс?
- Информация.
Гордеевой звонил
этот парень, Серегин.
Он отправил к ней своего дружка
и договорился с ней о поездке
на следующий день на дачу,
забрать что-то.
Утром примешь двух людей из
бригады наружного наблюдения.
Проводишь, вероятно,
на электричке до дачи.
Там дождетесь Серегина и
произведете захват всех троих.
Далее.
Мужчин ликвидировать, женщину
допросить на предмет получения
картины "Эгина", "Эгина".
По получении "Эгины" сразу
звонишь мне и ждешь меня.
- Своих людей инструктируй сам.
- Понял.
(звонок в дверь)
Ты...
- Я.
- Да как ты мог?
Все, все, все.
Лидочка, завтра все закончится.
Я нашел человека, которого искал.
Завтра все закончится.
Меня ищут?
- 3наешь, что?
- Что?
- Воронцовой из меня не получится.
- Лидочка, Лидочка.
Я ведь тоже не Червонец.
Меня ищут?
Не знаю.
Сторожевики вроде
на тебя не ставили.
Правда мне звонили из ОРБ,
просили прислать тебе повестку
по месту жительства.
Вызвать на допрос.
С ответственностью за неявку.
Сказали, что у них к тебе
имеется оперативный интерес.
Господи.
Я же не имею права
тебе всего этого говорить.
А кто звонил? Колбасов?
Лидочка.
Завтра уже все кончится.
Потерпи немножечко,
завтра все кончится.
У меня будет завтра большая
пресс-конференция.
Прости еще за наглость,
я очень хочу есть.
И очень хочу спать, с тобой.
(телефон звонит)
- Алло.
- Это Котов говорит.
- Это Котов, Шплинт который.
- Понял, слушаю.
Тут такая тема, въезжай быстро,
долго не могу базарить.
Значит, утром мы с Гансом едем
на разборку куда-то в Сосново.
Там надо замочить какую-то
бабу, ее мужика и еще пацана,
журналиста Серегу, бывшего
то ли афганца, то ли африканца.
Ты сделай чего,
потому тема мне не в масть.
Как фамилия этого журналиста,
кто он?
Ганс не говорил, сказал,
что подъедет этот Серега
отдельно на электричке,
потому что он в бегах,
ищут его и менты, и деловые.
А баба кто? И ее мужик?
Можешь узнать?
Нет, Ганс сейчас всех повезет
на хату и до утра не отпустит.
- Адрес хаты давай.
- Хрен его знает этот адрес.
(гудки)
Никита Никитич, серьезные
проблемы появились.
Гулять, Джильда.
Итак, от вас потребуются 2 вещи.
Первое -
оперативное прикрытие
в случае чего.
Операция разработана неплохо,
но мы в России...
И это может внести
существенные поправки.
И второе.
Собственно это
продолжение первого.
Паче чаяния картина засветится
и ее увидят посторонние,
нужно будет заменить ее на копию.
- Как?
- Ну, это вам лучше знать.
- Почему я?
- Вопрос риторический.
В 12 часов вы
должны быть на месте.
Я полагаю, к этому времени
наши люди все закончат.
Если нет -
действуйте по обстановке.
Скажите, Геннадий Петрович,
вы адекватно оцениваете
действительность?
Да, да.
Да, да.
Всего хорошего.
Джильда.
Джильда, ко мне.
Джильда.
- Когда следующая электричка?
- В 9.08, 9.50 и 10.34.
Подождем до 10.34,
а потом поедем в Сосново.
Минуточку.
Пожалуйста.
- Ну?
- Двое в доме.
Отгони назад.
- Стой.
- В чем дело?
Есть необходимость
с вами поговорить.
Но я очень спешу,
давайте в следующий раз.
Я понимаю, что вы спешите,
но это в ваших же интересах.
Пошли.
Алло, это я, Ганс.
Да, мы на месте.
Нет, журналюги нету. Что?
А, баба и мужик здесь, да.
Что будем делать?
Хорошо, понял.
Так, пошли.
Андрей Викторович, куда вы
собирались сегодня ехать?
Никуда.
Погулять хотел в выходной день.
- По лесочку за грибами?
- Почему по лесочку за грибами?
Просто погулять хотел.
Воздухом подышать.
Мы полагаем, что вы
собирались ехать в Сосново.
Я? В Сосново?
Да вы что?
У меня не было определенной
цели, я не знал, где сойду.
Андрей Викторович,
у нас нет времени для шуток.
С кем вы собирались
встречаться в Сосново?
Ни с кем.
Говорю, погулять хотел.
Послушайте, ваше положение
представляется нам опасным.
Да? Чем же?
Боитесь, что простужусь?
Ты что придуриваешься?
Ты что нам не веришь?
А почему я должен вам верить?
Потому что вы в ОРБ служите,
вместе с Вовой Колбасовым?
Под началом
подполковника Ващанова?
Ничего, Ирина Васильевна,
сейчас я принесу.
Так, я и Дрон в дом.
Вы оба в сарай.
- А если у него ствол?
- Черевато.
Пошли, только тихо.
Сейчас, Сереженька, отогреемся.
Эта плита только разгорается
долго, зато потом...
Была б ты помоложе,
кошелка старая, я б тебя согрел.
Что глазенки выпучила, карга
горбатая? Встречай гостей.
Только рот закрой,
а то вафля залетит.
- Пустите.
- Ну-ка, Дрон, усади бабулю.
- Иди сюда, мамаша.
- Ну, что там?
Этот готов, и Шплинту конец.
Он ему топором, сука,
башню расшманал.
Да ты что?
О, москвич.
Вот и все, мамаша, а ты боялась.
Так, бабушка.
Готово.
Ну что, где "Эгина"?
Я не понимаю вас.
Чего... чего вы хотите?
Я не знаю вас.
Что, решила в Зою
Космодемьянскую поиграть?
Ну ладно, блядь старая.
Заткни ей рот, а то всю
деревню на ноги поднимет.
Ну-ка, красавица.
Ну ладно, пусть бабуля посидит
пока, дойдет, попреет...
А мы, соколик,
давай-ка хату обшмонаем.
Глядишь, сами чего найдем,
без наводочки.
Верно я говорю,
а, пучеглазенькая?
И все-таки,
зачем вы ехали в Сосново?
- Все. В сортир ведите.
- 3ачем?
Очень хочется.
Боюсь кабинет загадить.
Сержант.
Сопроводите товарища.
Отведи в сортир.
И смотри, чтобы не сбежал.
От меня не сбежит,
товарищ майор.
Я уже вижу заголовок
грядущего материала:
"Как сержант журналиста
какать водил".
Слышь, сержант,
что так над очком
и будешь со мной стоять?
Отцепи ты меня.
Куда я отсюда убегу?
Нет, дело твое,
нравится - нюхай.
Ой, спасибо.
Вот, сержант,
мы с тобой и покакали.
Извини, если что не так.
Знает он что-то. Не что-то,
а все. Колоть его надо.
Что мы с ним миндальничаем?
Слушай, Степан.
Зайди-ка ты в туалет.
Что-то мне...
Отстегните меня.
Застрелю суку.
Идиот.
Никита Никитич, ушел.
Вот он, Никита Никитич,
в машину садится.
Поехали в Сосново.
Проверим нашу удачу.
На светофоры
смотреть не будем.
Серый "Москвич", принять вправо
и немедленно остановиться.
Принять вправо
и немедленно остановиться.
Автомобиль "Москвич" 43-84,
немедленно остановитесь.
Немедленно остановитесь.
Жми на газ, дурак, ты что
не видишь, бандиты сзади.
Я на это дело
за 50 баксов не подписывался.
Тебе что, дураку,
по-русски непонятно было?
Колеса надо было прострелить?
Некрасиво себя ведете,
Андрей Викторович.
Куда собирались ехать?
Куда?
Нужно обязательно добраться
до Сосново и забрать картину.
Потом разберемся.
Победителей не судят.
Ладно, если вы такие
любопытные, поехали.
Только разговаривать
будем на месте.
- Где место?
- В Сосново.
Пошли.
Ну что, бабуся,
прикинем наши перспективы.
Если ребята ничего не найдут,
я очень рассержусь.
И будем из тебя тогда
делать жареную птичку.
Песню знаешь?
"Жареная птичка
в руки не давалась".
"Жареная птичка
долго сопротивлялась".
Ну как, бензинчика на башку
и будешь вместо лампочки?
Как тебе нравится идея,
а, блядюга старая?
- Ведь все равно найдем.
- Кажись, нашел.
Дрон, помоги.
- Интересная штучка.
- Глубоко запрятали.
Не расстраивайся, с ценностями
надо расставаться легко.
Зато мучиться не придется.
Мы же не живодеры.
Открыть-то сможешь?
Ты ж у нас из рабочих.
Легко. Мы на Кировском заводе
сами типа таких гробиков делали.
Там запор-то - смех один.
Да не суетись ты, бабка.
Ишь, разошлась-то.
Поздно пить "Боржоми",
если почки отвалились.
Алло.
Да, кажись у нас все.
Бабушка при нас,
а внучка уже отправили
на поезде.
А второго пока нет, ждем.
Опаздывает, засранец.
Посылочка вроже у нас,
сейчас посмотрим.
Куда дальше?
Давай,
второй рукав разматывай.
- Вы как здесь?
- В доме кто-то был?
Стой. Назад.
Отведите его в сторону.
Стой. Нельзя.
В сторону его отведите.
- Кудасов, ты как здесь?
- Работаем.
Как работаем?
Ты ж выходной сегодня.
Видать не до выходных.
Ладно, раз уж ты сегодня
здесь работаешь,
дуй на базу и организуй
там проверку людей
по картотеке,
мы список составили. Вова.
- 3вали, Геннадий Петрович?
- Ты вот что...
Ты отдай Никите Никитичу
список, который мы составили,
пусть он начнет на базе
проверку людей по картотеке,
а мы тут поработаем.
- Какой список?
- Если ты список потерял, я...
- Я его выронил, сейчас принесу.
- Быстро найди и восстанови.
Ничего, сейчас принесет.
Давай на базу, я тебя там найду,
и мы с тобой поговорим, потом.
Геннадий Петрович, может,
мне лучше здесь остаться?
С людьми пообщаться,
на месте посмотреть?
Лишнее, Никита, лишнее.
Мы тут с Вовой управимся,
а ты бери Маркова и езжай.
- А журналист с вами был?
- Да, с нами.
Он здесь вообще с какого боку?
- По дороге подобрали.
- Бежал на жареное.
Как они все
раньше всех узнают?
Так, вот, Никита, езжай,
и Серегину передай, что я с ним
потом отдельно побеседую.
- Лады?
- Лады.
Давай.
Ну что, поехали
до города довезем?
Журналиста зря отпустили,
надо было его до кучи.
Хренотень порешь, Вова.
Он с Никитой и Марковым
приехал.
Даже если писатель что-то
болтанул, это одни слова.
На нас-то конкретики нет.
А прихвати мы его - Никита
задумываться бы начал.
Он и так, сука, чует уже что-то.
Обнорскому нам
предъявить нечего.
- Ты его сам из бани упустил.
- Виноват.
Виноват.
- Все через жопу.
- Там еще очаг внутри.
После пожара, парень, если не
совсем больной, молчать будет.
В его же интересах.
Соображать надо, Вова.
Кончилось все. Все.
Слава тебе Господи,
хоть так-то кончилось.
Ты нам ничего
рассказать не хочешь?
Слушай, старичок,
что ты девочку из себя строишь?
Ты же рвался туда.
Что там за разборка была?
Я ничего не знаю. Про разборку
в Сосново вы сами рассказали.
- Вот и рассказывайте себе.
- Да ты...
Что я? Это ты должен был
туда рваться, ты, а не я.
Ваша контора как называется?
ОРБ? Я б вас по-другому назвал.
Да если б не мы,
ты бы сейчас в том пожаре...
Ладно, оставь его в покое.
Придет время - сам расскажет.
Что случилось?
У тебя состоялась
пресс-конференция?
Пресс-конференция...
Не было никакой
пресс-конференции.
И не будет уже.
Почему?
Потому.
Андрей, тебе не кажется,
что нужно рассказать мне все?
От начала до конца.
- Не кажется.
- Почему?
Мне кажется,
я имею на это право.
- Андрей.
- Не трогай ты меня.
- Почему?
- Потому что смерть на мне.
Я к кому не прикоснусь...
Проклятый я какой-то. Господи,
как же меня еще земля носит.
Андрей.
Если ты сейчас уйдешь,
я никогда тебя больше не пущу.
А я и не хочу возвращаться.
Прости меня, Лида.
У вас глаза,
как у ренуаровской "Актрисы".
Тогда договорились, ждите
меня в 8 вечера у парадной.
Я живу в центре, на Рылеева.
На всякий случай, вот визитка.
А сейчас мне действительно пора.
Куда бы я не подался,
злодеем не стал, и не стану.
Андрюша, я вам верю.
Не знаю, почему,
но я вам очень верю.
Тошно мне тут.
Надоело мне
на сладких папиков пахать.
Короче, бери меня с собой.
Точка.
 

////////////////////////////