(Звучит музыка.)
Доцент: - Тпру!
- Тут, наверное, змеи?
- Какие еще змеи?
- Кобры.
- Уложи верблюда.
- Ляг. Ложись, дядя!
Вася. Вась, Вась, Вась...
Доцент, а Доцент, он не ложится.
- Пасть порву.
- Слышишь? "Пасть порву".
Ложись, скотина, кому говорят!
(Слышен плевок.)
- Где?
- Да вон там, в желтой палатке.
- Тики-так. Как стемнеет, будем брать.
- Скажите, сколько весит этот шлем?
- 5 килограммов 243 грамма
чистого золота.
- Да, тяжелая шапочка...
- Товарищ полковник, это уникальнейшая
археологическая ценность.
Все данные подтверждают, что это
тот самый шлем, который был утерян
Александром Македонским
во время его Индийского похода.
- Славина ко мне. Охранять надо было
как следует ваши находки.
- У нас же был сторож!
- Сторож...
Для вас это составляет
историческую ценность,
а для жуликов это просто
кусок золота:
они могут его распилить,
переплавить и даже продать за границу.
Значит так, личности преступников
установлены. Все - рецидивисты.
Ермаков, Шереметьев, Белый - главарь.
- Можно?
- Пожалуйста.
Очень опасный преступник.
- Какая отвратительная рожа!
- Мама, я уже опаздываю.
- Несу, несу.
Кушай, кушай, дорогой.
- Спасибо.
- Доброе утро, Евгений Иванович!
- Здрасте, Маша.
- Как там мой Димка, не балуется?
- Ничего, ничего.
- Вы уж с ним построже.
- Здрасте. - Приветствую.
- Проездной.
(Звучит музыка.)
Проездной.
- Здравствуйте, Елена Николаевна!
- Доброе утро. Плохо едят.
- Здрасте!
Дети вместе: - Здрасте!
- Товарищи, минутку внимания.
Сегодня завтрак в детском саду
у нас отменяется.
Хором: - Ура!
- Мы совершим полет
на космической ракете на Марс.
Командором назначается Игорек.
Игорек, ты сегодня будешь командором.
- Есть! - Прошу вас,
возьмите в руки космические ложки.
Подкрепитесь основательно:
ракета до обеда на Землю не вернется.
- Гениально!
- Евгений Иванович,
можно вас на минутку?
- Извини, я сейчас занят.
- Да вот товарищ настаивает.
- Ага, попался!
- За Доцента!
- Да.
Это тебе не мелочь по карманам тырить!
- Автомашину куплю с магнитофоном,
пошью костюм с отливом - и в Ялту!
- Приготовились, будем брать.
- Ну что?
- Толканул шлем?
- Рыбу я ловил.
Хмырь: - Где? Какую рыбу?
- У лодочной станции, в проруби.
Косой, плавать умеешь?
- Куда плавать?
- Ну нырять.
- Сейчас, что ли, в такую холодину?
Не было у нас такого уговора.
- Засекли нас.
Хмырь: - С чего ты взял?
- Чувствую. Я всегда чувствую.
Расходиться надо.
Мужской голос: - Здравствуйте.
- Все, кина не будет -
электричество кончилось.
Поют: - "Нам не страшен серый волк,
Серый волк, серый волк.
Где ты ходишь, глупый волк,
Старый страшный волк?
Нам не страшен серый волк,
Серый волк, серый волк.
Где ты ходишь, глупый волк,
Старый страшный волк?"
- Молодцы, ребята! Похлопаем!
А теперь что же, серый волк?
- Я злой и страшный серый волк,
Я в поросятах знаю толк. Р-р!
- Ну что, мне нравится. Спасибо.
Только, знаешь, Игорек,
это значительно страшнее.
Я злой и страшный серый волк!
Я в поросятах знаю толк! Р-р!
- Евгений Иванович, там этот...
ненормальный пришел.
- А-а, здравствуйте,
дорогой товарищ Трошкин.
- Здрасте.
- Садитесь.
Грабителей мы поймали.
- Поздравляю.
- Не с чем: шлема у них не оказалось.
Я там все перерыл.
А где он - они не говорят.
Молчат. Но есть идея!
Меня просили поговорить с вами.
- Слушаю вас.
- Так вот. Мы вам приклеиваем парик,
рисуем татуировку и сажаем в тюрьму.
- Как это? А за что же?
- Это гениально!
Ведь родная мать не отличит,
кто есть кто!
- Я вас не понимаю.
- Господи боже мой.
Суд уже был. Этим двум дали
по четыре года, но это так, мелочь.
А этому, с которым я вас спутал, -
восемь лет.
Те сидят там, в Средней Азии,
а этот - под Москвой. Теперь ясно?
- Нет.
- Господи боже мой!
Вас сажают к этим.
Они думают, что вы - это он.
И вы узнаете у них, где шлем.
Теперь согласны?
- Нет, не согласен.
- Почему?
- Да смешно это.
А что я скажу дома? Что я скажу?..
- Скажете, что поехали на симпозиум,
на конференцию.
- Нет, я не могу. У меня работа, дети.
У меня елка на носу!
И вообще, неэтично это!
- Этично, неэтично...
Это у нас с ними цацкаются,
на поруки берут, перевоспитывают,
а надо так, как в Турции
в старину поступали:
посадят вора в чан с дерьмом -
только голова торчит -
и возят по городу,
а над ним янычар с мечом:
и через каждые пять минут -
вжик мечом над чаном!
Так что если вор не нырнет -
голова с плеч.
Вот так он весь день в дерьмо и нырял.
- Так это в Турции, там тепло.
- Убегать?
- Канать, обрываться.
- Правильно. Говорить неправду?
- Фуфло толкать.
- Хорошо?
- Тики-так.
- Пивная?
- Тошниловка.
- Ограбление?
- Гоп-стоп.
- Нехороший человек?
- Редиска.
- Хороший человек?
- Забыл. Сейчас...
Фрей фея. Действительно, фрей фея.
- Парик?
- Можно попробовать? - Можно.
- Да вы сильнее дергайте.
Спецклей, голову мыть можно.
- Натурально.
- Похож?
- Похож, но он добрый, а тот злой.
Как вам у нас, нравится?
- Мило. А где моя кровать?
- Нары.
Вам нужно занять лучшее место.
- А где здесь лучшее?
- Евгений Иванович, я же вам говорил.
Возле окна, вон там.
- Там чьи-то вещи.
- Сбросьте их на пол.
А хозяин придет - скажите ему:
"Канай отсюда!" И так далее. Помните?
- Помню.
(Звук колокола.)
- Все!
Сейчас они возвращаются с работы.
- Не забудьте: основной упор
делайте на частичную потерю памяти.
- Если будут бить,
немедленно стучите в дверь.
- Хорошо. То есть тики-так.
(Заключенные переговариваются.)
- Эй ты! Ты зачем мои вещи выбросил?
- Ты... это...
Ты того!..
- Чего "того"?
- Давай...
Давай, не безобразничай...
- Так это ж Доцент! Здорово! Здорово!
А ну канай отсюда!
- Точно, канай!
И пусть канает отсюда,
а то я ему рога поотшибаю,
пасть порву, моргалы выколю! Всю жизнь
работать на лекарства будешь,
сарделька, сосиска, редиска,
Навуходоносор, петух гамбургский!
- Так бы и сказал.
- Физкульт-привет!
Ой, кого я вижу!
- Здорово!
- Хмыренок!
- Ну ты даешь.
- Деточка, а вам не кажется,
что ваше место возле параши?
- Кто это?
- Никола Питерский.
Напевает: - "Сколько я зарезал,
Сколько перерезал,
Сколько душ я загубил!"
(Рычит.)
- Ты чего, ты чего?
- Моргалы выколю!
- Помогите, хулиганы зрения лишают!
- Ничего страшного.
- Косой! Тихо.
- Чего?
- Ты куда шлем дел, лишенец?
- Я? Так он же у тебя был.
- Да? А куда я его дел?
- А я откуда знаю?
- В угол поставлю.
- Чего?
- Пасть порву.
- Да ты что, Доцент?
Откуда ж ему знать, где шлем?
Ты же его всегда в сумке носил.
С сумкой приходил,
с сумкой уходил.
А как нас взяли -
там, оказалось, его и нет.
- Сам потерял, и сразу "Косой".
Чуть что, так сразу "Косой".
- Ты что, не помнишь ничего?
- Не помню.
В поезде я с полки упал, башкой вниз.
Ударился. Тут помню, тут - ничего.
- Обзовись.
- Век воли не видать!
Суд - помню, как шлем брали - помню,
в середине - отрезало!
- Так не бывает:
тут помню, тут не помню!
- Бывает. Я вот раз надрался,
проснулся в милиции - ничего не помню.
Ну, думаю...
- Подожди ты!
Как в Москву приехали, помнишь?
- Нет.
- Поселились в каком-то курятнике.
- А дальше?
- Выпили.
- Да заткнись!
Дядя к тебе приехал какой-то,
вы толковали с ним во дворе.
- Чей дядя?
- Ты говорил, что он гардеробщиком
в зале концертном.
- Не помню. А потом?
- К барыге поехали.
- Куда?
- На бульвар.
- Какой бульвар? Как называется?
- Где машины ходят.
- Адреса не назову, а так - помню.
- Слушайте, заткнитесь, пожалуйста.
Устроили тут ромашку:
помню, не помню. Дайте спать.
Диспетчер: "Совершил посадку
самолет номер 75603,
прибывший рейсом 407 из Москвы".
- Вам куда?
- В тюрьму.
- Нет. Мое дело - воспитывать детей,
а не бегать с вашими жуликами
по Советскому Союзу.
- Меня вызывает полковник и говорит:
если эти двое не москвичи
и не знают названия улиц,
они могут показать их на месте.
Если, конечно, вы сможете
уговорить товарища Трошкина.
- Не сможете.
- Я бросаю все дела, лечу сюда,
хватаю такси, а он говорит: "Не хочу".
- Да, не хочу.
Славин: - Почему?
- У меня сто детей каждый год,
и у каждого -
мамы, папы, дедушки, бабушки.
Меня знает весь Черемушкинский район,
а вы хотите, чтобы я разгуливал
по Москве с такой рожей,
да еще в такой компании.
- Кстати, о бабушках.
Я сегодня утром забегал к вашим
и сказал им, что симпозиум продлили
на две недели.
- В 10:00 у арматурного склада.
Шофер - мой человек.
- А деньги, шмотки?
- Готово.
В стоге сена, место я знаю.
- Поймают. Как пить дать застукают.
- Ну и черт с вами.
Деньги ваши - будут наши.
- Да...
Неудобный вагончик.
- Тут недалеко, потерпят.
- Повторите задание.
- Встать возле арматурного склада,
занять позицию, чтобы меня
не было заметно. Когда замечу,
что трое залезли в цистерну, выехать,
не заполняясь цементом, к Алибакану.
На развилке возле чайной остановиться
и идти пить чай до тех пор,
пока эти трое не вылезут.
- Выполняйте. - Есть!
- Пора!
(Звучит музыка.)
Вы куда?
Вместе: - К арматурному!
- А где арматурный?
Вместе: - Там!
- Где "там"?
- Там!
- Какой же это арматурный?
Это слесарный.
- Да не свисти!
- Арматурный там.
- Чего ты свистишь? Я сам видел,
как отсюда арматуру брали. Во!
- Вперед.
За мной.
- Пронесло.
Чего встали?
- Проходная, наверное.
- Давай.
Хорош.
- Полна коробочка. Закрывай.
- А говорил - порожняком пойдем.
- Скользко, как в Турции.
- Вперед.
Быстрее, быстрее.
- Эй! Подожди...
- Николай Георгиевич, неужели вы
не понимаете, что это бессмысленно?
- Что ж они, по-вашему,
сквозь шланг проскочили?
- А где же они тогда?
- Нет тут никакого сена.
- Сам знаю.
- Может, ты опять что-нибудь забыл?
Может, не в сене, а еще где?
- Пасть порву.
- Какой хороший цемент -
не отмывается совсем.
- А ты зачем бежал?
- Все побежали, и я побежал.
- Он его пришьет, век воли не видать!
Хмырь, скажи, не было такого уговора.
- Сам скажи.
- Иди отсюда! Тебе что сказано?
Ну-ка иди давай!
- Нехороший ты человек, Косой.
Злой как собака.
- Продаст. Слышишь, Доцент?
Сразу расколется.
- Ладно, с собой возьмем.
- Останови.
- Эй, ты! Иди сюда.
У тебя какой срок был?
- Один год!
- А теперь еще три припаяют.
Побег, статья 188.
- Доцент, что делать-то будем?
- Прямо так пойдем.
- Так?
- Засекут!
- Прямо так. Пусть думают,
что мы спортсмены. За мной!
Косой: - Открывай дорогу, дядя!
Физкульт-привет, дядя! Салам алейкум!
- Вам что, товарищи?
- Я сейчас.
Привет от Славина.
- От какого Славина?
- Владимира Николаевича.
- Не знаю такого. А что вы хотите?
- Для нас должны быть места.
- А сколько вас?
- Трое. То есть четверо, один лишний.
- Всем места будут.
Давайте паспорта.
- Вечером тренер подвезет.
- Вы из какого общества, ребята?
- "Трудовые резервы".
- А что, "Динамо" бежит?
- Все бегут.
Ключи! Ключи же есть.
- Привычка.
- Жрать охота!
- Очень охота.
А в тюрьме сейчас ужин: макароны.
- Вот что: отсюда ни с места,
я скоро вернусь.
Товарищ, вы не могли бы мне
на несколько минут одолжить
какие-нибудь брюки?
Наши вещи еще не подвезли,
а мне надо...
- Может, козла забьем?
- Потом.
В трубке: - Милиция.
- Лейтенанта Славина.
- У нас такого нет.
- То есть как нет?
- Так. Нет и не было.
- Я Доцент.
- Поздравляем!
- Подождите, вас что, не предупредили?
- О чем?
- А...
Мальчик, а это какой город?
- Новокасимск.
- А Алибакан где?
- Далеко, 30 километров отсюда.
- Садитесь.
- Спасибо, я постою.
Понимаете, в чем дело: я из Москвы,
ваш коллега, заведую 83-м детсадом.
- Так.
- Нас четверо.
- И все заведующие?
- Вроде.
- Ну-ну, рассказывайте.
- В цистерне, где мы ехали,
оказался цемент - случайно.
Верхняя одежда пришла в негодность.
Мне очень неловко.
Я прошу вас, пожалуйста,
одолжите мне 19 рублей 40 копеек
на два дня.
- А хватит ли на четверых, товарищ?
- Хватит. Я же подсчитал.
- Пошли.
Вот здесь у нас будет игротека.
А вот здесь...
- Хорошо!
- Здесь у нас будет спортзал.
- Мне нравится.
- Тем более.
Вот вы с вашими "заведующими"
освободите эту комнату от радиаторов.
Выносить удобнее с той стороны,
там тоже есть дверь.
Сложите их под лестницей,
и я вам плачу 20 рублей, идет?
- Идет. Только у меня к вам просьба.
Мы работать будем ночью.
Вы ваши 20 рублей положите,
пожалуйста, ну...
Хотя бы в эту тумбочку,
а на двери замок повесьте.
Когда мы там все вытащим,
эта дверь освободится,
мы сюда войдем
и заберем нашу зарплату.
- Только учтите, мой милый коллега:
замок будет крепкий.
Хмырь: - Шах!
- Ходи лошадью. Лошадью ходи, дурак.
- Отстань!
Мат!
- Извините.
- Благодарю за внимание.
Все?
- Нет, не все.
Против бритвы - пиджак и брюки.
Косой: - Только пиджак.
- А мы вот так...
Так.
А вот так?
- Лошадью ходи.
- Отвались.
- Лошадью ходи, век воли не видать!
А мы вот так.
- Пошел?
- Ну пошел, пошел.
- Мат. Отдавайте пиджак.
- Ты чего делаешь? Ты кого бьешь?
- Ухи! Ухи, ухи!
- Товарищи, товарищи...
Вы что, с ума сошли?!
- Отставить!
Сейчас же раздеться и вернуть вещи!
- А это видал?
- Вот тебе.
- Снимай! Ну!
Стыдно. Стыдно, товарищ.
Встать!
Так вот что:
если мы не хотим снова за решетку,
если хотим до шлема добраться,
с сегодняшнего дня
все склоки прекратить!
Не играть! Не пить!
Не воровать... без меня.
Жаргон и клички отставить.
Обращаться друг к другу
только по именам, даже когда мы одни.
Тебя как зовут?
- Гаврила Петрович.
- Тебя? А тебя?
- Федя. - Алибаба.
- Я же сказал: клички отставить!
- Это фамилия,
а имя - Василий Алибабаевич. Вася.
- Хорошо.
- Как верблюда.
- Меня будете называть Евгений...
Александр Саныч. Ясно?
Я спрашиваю, ясно?!
Вместе: - Ясно.
- Сесть!
Как стемнеет, кассу будем брать.
- И он пойдет?
- Все.
- Так он же на этом скачке расколется,
редиска, при первом же шухере!
- Ну-ка поди сюда, Федя.
Сядь, возьми бумагу, пиши.
Редиска - поставь тире -
нехороший человек.
Раскалываться - это значит
предавать, сознаваться.
Мягкий знак поставь.
Шухер - тире - опасность.
скачок - тире - ограбление.
Записал?
- Да.
- А теперь, Федя, скажи Васе все,
что ты ему сказал,
нормально, на гражданском языке. Ну!
- Этот нехороший человек
предаст нас при первой опасности.
- Семьдесят первая...
(Звучит музыка.)
- Сорок шестая...
- Чего? Тридцать вторая.
Филонишь, гад!
- Александр Саныч,
а Гаврила Петрович по фене ругается.
- Отставить разговорчики. Ой!
- Тихо.
- Что?
- Этот Василий Алибабаевич...
Этот нехороший человек...
мне на ногу батарею сбросил, падла.
Здесь!
- Может, они его убили?
- Николай Георгиевич,
в 8:30 он ушел из гостиницы
и пристроил свою команду
на городском стадионе.
В 9:00 приобрел в универмаге
четыре тренировочных костюма.
В 9:20 к нему подошел их сотрудник.
В данный момент они направляются
к нам с очень медленной скоростью.
- Евгений Иванович, а я думал,
нету вас в живых, дорогой мой!
(Зевает.)
- Спать охота.
Может, я покемарю, Гаврила Петрович?
- Нет!
И так мы здесь торчим у всех на виду,
как три тополя на Плющихе.
Ты еще здесь разляжешься как собака.
- Тьфу!
Косой: - Чего плюешься, Вася?
- Шакал я паршивый: у детей деньги
отнял. Детский сад ограбил.
- Какой культурный нашелся.
А когда ты у себя на колонке
бензин ослиной мочой разбавлял -
не был паршивым?
- То бензин, а то дети...
- Куда пошел?
- Тюрьма.
- Стой!
- А чего ты его держишь? Пусть идет.
Год у него был, три за побег,
пять за детсад. Иди, иди, Вася.
- Читать!
- Распишитесь: деньги на четверых,
суточные, квартирные, одежда.
- Это вам.
- Спасибо.
А почему на четверых? Мне что, этого
Василия Алибабаевича с собой таскать?
- Придется.
Если его сейчас арестовать,
у тех двоих будет лишний повод
для подозрений. - Ну что это?..
- В Москве будете жить по адресу:
Конный переулок, дом 8.
- А квартира?
- Выбирайте любую.
Дом предназначен к сносу,
жильцы выселены.
- Но ведь там не топят!
- Не топят. И света нет.
- Вот видите.
Не лучше ли им остановиться у меня
на даче? У меня под Москвой дача.
- Спасибо. Только на нейтральной
территории мне будет спокойнее.
А правда, что за побег 3 года дают?
- Дают.
- Так вот, я требую,
чтоб на моих это не распространялось.
- Это само собой.
(Звучит музыка.)
- Раз! Два! Три! Четыре!
Раз! Два! Три! Четыре!
- Во дает! Видно,
он здорово башкой треснулся.
Доцент, а Доцент!
А шкарята себе милицейские купил!
- Так это восточный базар был,
а не ГУМ.
- Вон такси. Останови.
- Шеф! Шеф! Свободен?
- Свободен. - Эй!
- Здесь? Вон деревья, вот бульвар,
вон дом серый.
- Ну человек...
Ты что, глухой, что ли?
Тебе же сказали, дерево там - такое.
- Елка, что ли?
- Сам ты елка! Тебе ж говорят - во!
- Говори ты толком,
и так уже восемь рублей наездили.
- Пруд там был?
- Не было. Лужи были.
- Может, памятник?
- Памятник был.
- Чей памятник?
- А я знаю? Мужик какой-то.
- С бородой?
- Нет.
- С бакенбардами?
- Да не помню я.
О, в пиджаке!
- Сидячий?
- Чего?
- Сидит?
- Кто?
- Мужик этот твой.
- Во деревня! Ну ты даешь!
Кто же его посадит?
Он же памятник!
- Куда?
- Домой.
- Карту купи, лапоть!
- Вот билеты на концерт,
проверим вариант с гардеробщиком.
- Нашел, нашел! Во!
Вон мужик в пиджаке!
А вон оно, дерево!
(Звучит музыка.)
- Девочка, ты меня не узнаешь?
- Нет.
- Слушай, Доцент,
я говорил тебе, что я завязал?
Говорил?
- Говорил.
- Я говорил тебе -
лучше не приходи? Говорил?
- Ну, говорил.
- Я говорил тебе - с лестницы спущу?
Говорил?
- Говорил.
- Говорил. Ну вот и не обижайся.
(Присвистывает.)
- Что это у тебя?
- Надо.
Ноги вытирайте, пожалуйста.
Двери закрывайте.
- Ну ты даешь!
- Нравится?
Кушать подано.
Садитесь жрать, пожалуйста.
- Молодец, Василий Алибабаевич.
- Картошечка!
А еще вкусно, если ее в золе испечь.
Мы в детдоме, когда в поход ходили,
костер разожжем, побросаем ее туда...
- А вот у меня на фронте
интересный случай вышел.
Мы как раз под Курском стояли. Я...
(Косой хихикает.)
- Во заливает: "На фронте..."
Тебя сегодня как с лестницы
башкой скинули,
так у тебя и вторая половина отказала.
- Да, действительно.
(Слышен свисток.)
- "В лесу родилась елочка,
В лесу она росла".
Поет: - "Зимой и летом стройная,
Зеленая была.
И вот она нарядная
На праздник к нам пришла..."
- "И много, много радости
Детишкам принесла".
- Сан Саныч,
давай червонец, пожалуйста,
керосинку буду покупать:
примус очень худой - пожар может быть.
- Есть дать червонец.
Нету. Были, а теперь нет.
- Потерял?
- Может, выронил?
- Да нет, это таксист спер.
Точно таксист.
Мне его рожа сразу не понравилась.
- Да рожи-то у нас у всех хороши.
- Что же теперь делать-то?
- На дело надо идти, Доцент.
- Ай-ай-ай...
- Заткнись!
Слышь, Доцент, мы сейчас
с Хмырем на вокзальчик сбегаем...
- Нет. Вместе пойдем.
- Эй, гражданина!
Ты туда не ходи, ты сюда ходи,
а то снег башка попадет -
совсем мертвый будешь.
(Звучит музыка.)
Бабушка, туда не ходи, сюда ходи,
а то снег башка попадет.
- Пора.
(Слышен собачий лай.)
Доцент: - Здравствуй.
- Здрасте.
Скажите, пожалуйста, а вы...
- Погода хорошая, не правда ли?
- Хорошая.
- Иди. До свидания.
- До свидания.
- Иди.
Вежливость - лучшее оружие вора.
Ты - на третьем, ты - на пятом.
Выполняйте.
- Ай-ай-ай...
- Чего это ты вздыхаешь?
- Шакал я паршивый:
все ворую, ворую...
- Чего это ты воруешь-то?
- Вот на шухере здесь сижу...
(Свист.)
Украли уже.
Ну я пошел.
- Эй-эй, а ну погоди!
(Свистит.)
Стой!
- За мной, дети, не отставайте.
Дети: - Здрасте, Евгений Иванович!
- Здравствуйте, дети.
- Стой!
- Извините.
Девочка: - Евгений Иванович, куда вы?
(Детский смех.)
Хмырь: - Как из балета - белый лебедь.
- А ты смотрел?
- Ну!
Мы с женой в 54-м взяли отпуск
и махнули в Москву.
Она меня все на балет таскала.
- А где она теперь, жена-то?
- Нету.
- Умерла?
- Я умер.
Маскироваться нужно, Доцент.
- Что?
- Дворничиха нас засекла. Теперь
так на улицу не покажешься - заметут.
- Женские туфли хочу, три штуки:
размер - 42, 43, 45.
- Ножки... Девушка, а девушка,
а который час?
- Шесть пятнадцать.
- Девушка,
а девушка, а как вас зовут?
- Таня.
- А меня Федя.
- Ну и дура.
- Этот. Он тогда к тебе приезжал.
- Не желаете бинокль?
- Заметут, заметут нас здесь.
- Спрячьтесь в туалете.
- Зайди. Надюша, ко мне пришли.
- Пожалуйста, получите.
- Узнаешь?
Узнаешь?
- Завтра в сквере
у Большого театра в пять.
- Извините.
Девочки, а вы случайно не ошиблись?
- Заходи, дядя.
Ну чего уставился?
- Извините.
- Где же он? Застукают нас здесь.
В дамский идти надо.
- А вот еще одна.
- Пошли.
(Напевает.)
- Деньги!
Деньги там под половицей лежат.
Женщина: - Старуху, старуху держите!
Косой: - А, понятно!
Так вот кто деньги украл! Редиска!
- Ответь за редиску!
- Я тебе отвечу!
- Я сказал прекратить! Отставить!
(Свистит.)
Косой: - Шухер!
Поет: - "Этот закон давно известен:
Не интересен мир без песен.
Но если даже дождь идет с утра,
Надо, чтоб люди точно знали:
Нет оснований для печали:
Завтра все будет лучше, чем вчера.
Проснись и пой, проснись и пой,
Попробуй в жизни хоть раз
Не выпускать улыбку
из открытых глаз..."
- Ждите меня здесь.
Поет: - "Пускай капризен успех,
он выбирает из тех,
Кто может первым посмеяться над собой.
Пой засыпая, пой во сне,
проснись и пой!"
- Профессора Мальцева, пожалуйста.
Поет: - "Все, что ушло -
обратно не вернешь.
Только туда и нет обратно,
То, что сейчас невероятно,
Завтра наверняка произойдет.
Проснись и пой, проснись и пой,
Попробуй в жизни хоть раз
Не выпускать улыбку из открытых глаз".
- Федя! Ты?
- Мишка! Здорово!
- Федька, здорово!
- Мишка!
- Федька!
А я смотрю: ты это или не ты?
- Ну!
- Не он это.
- Да погоди ты!
Рассказывай, как ты, где ты?
- Работаю на шарикоподшипнике,
инженер.
- Ну! Молодец.
- А ты?
- Я...
- Вор он.
- Это не смешно, тетя.
- Не смешно. За мной.
Хмырь: - Куда?
- На даче будем жить у барыги одного,
договорился сейчас.
- Кто это?
- Ермаков Федя.
Мы с ним в детдоме вместе были.
- Обиделся, значит?
- Знаешь что, Доцент...
ты, конечно, вор авторитетный,
но зачем ты при Мишке?
Он видал какой? Не то что мы...
Он видал как обрадовался?
А ты при нем...
Что он теперь подумает?
- А чего ему думать?
Завидовать будет.
- Завидовать...
- Ну а как же? Он кто?
Инженеришка рядовой, и все.
Что у него за жизнь?
Утром - на работу, вечером - с работы,
дома - жена, дети сопливые;
в театрик сходит, летом в санаторий
съездит в Ялту - тоска смертная!
А ты? Ты вор! Джентльмен удачи!
Украл, выпил - в тюрьму.
Украл, выпил - в тюрьму. Романтика!
А ты говоришь... Конечно, завидует.
- Раз, два, три, четыре.
Раз, два, три, четыре...
Выше ноги, не филонить!
Раз, два, три, четыре.
Раз, два, три, четыре.
Раз, два, три, четыре.
Раз, два, три, четыре.
Встали в середину!
Раз, два, три, четыре.
На месте шагом марш.
Раз, два, три, четыре. Хорошо, все.
Раз, два, три прихлопа.
Раз, два, два притопа.
Выше ноги, колени не сгибать!
Раз, два. Раз, два.
Оп! Ап! Раз, сели, встали!
Сели. Раз, два. Хорошо.
А теперь переходим
к водным процедурам.
Хорошо, хорошо же!
- Доцент, у меня насморк.
- Пасть порву.
- Только это и знаешь.
(Кричат.)
Поют:
- "Белые снежинки кружатся с утра,
Выросли сугробы посреди двора..."
- Спасибо. Да, Елена Николаевна,
о том, что вы меня видели в Москве,
пока никому ни слова.
Почему в таком виде был?
Это что-то вроде конкурса
на звание лучшего Бармалея.
(Стук в дверь.)
Извините. Извините. Да?
- Кушать подано.
(Играет "Собачий вальс".)
- Я же сказал: ничего не трогать.
Инструмент сломаешь.
- А он еще губной помадой на зеркале
голую женщину нарисовал.
Чего?
- Ну вы будете жрать или нет?
- О, картошечка!
- Руки!
- Чего "руки"?
- Покажи руки.
Вымыть!
- И поесть нельзя. "Вымыть, вымыть..."
- Сан Саныч,
давай червонец, пожалуйста,
газовую керосинку буду покупать,
а то тут плитка не горит совсем.
- Слушай мою команду!
Руками ничего не трогать!
Огонь не разводить!
Ты выстираешь все белье, а вы...
Вам...
Вот. Вам английский язык. Выучить
от сих до сих. Приеду - проверю!
Если не выучите - моргалы выколю,
пасти порву и - как их, эти? -
носы пооткушу. Ясно?
- А зачем нам английский?
- Посольство будем грабить.
- Карандаш?
- Э пенсил.
- Йес. Стол?
- Э тейбл.
- Йес. Девушка?
- Чувиха.
- Да нет, по-английски. Ну!
Герл!
- О, йес-йес, герл!
- Йес-йес, ОБХС.
- Здравствуйте! Значит, это вы и есть?
- Нет, это не мы. Хозяева в Москве.
- Знаю. Я и есть хозяйка.
- Это Вася,
наш младший научный сотрудник.
- Здравствуйте.
Вася: - Здравствуйте.
- Какие молодцы: чистота, порядок!
А вот моего мужа
ни за что стирать не заставишь.
- Доцент бы заставил...
- Пойдемте чай пить.
Я вам торт привезла.
- Дочь хозяина, барыги.
Только она думает,
что папаша ее - ученый.
И про нас он ей тоже насвистел,
что мы ученые. Смотри не расколись.
- Я звоню папе, спрашиваю:
кто это у нас там?
Он отвечает: "Это мои коллеги,
археологи из Томска".
Я скорей сюда. В прошлом году,
когда мы были у вас в Томске,
ваш профессор Зеленцов
нас так принимал!
А что, профессор не приехал?
- Нет. Доцент приехал.
- А как вас зовут?
- Людмила.
- А меня Федя.
- А над чем вы сейчас работаете?
- Да так, ищем...
- Боже, как это интересно -
отнимать у земли давно ушедшие,
забытые тайны! Как я вам завидую!
Возьмете меня с собой? Ведь у вас
есть какие-нибудь должности,
которые не требуют особой подготовки?
Повариха или еще что-нибудь?
- Это все от способностей зависит.
Вот у меня один знакомый, тоже ученый,
у него три класса образования,
а он десятку за полчаса так нарисует -
не отличишь от настоящей.
- Ну, он?
- Черт его знает. Проверю.
- Простите, спичек не найдется?
- Не курю.
- Что?
- Нет, не он.
- Легавый.
- Точно.
- Проверка показала, что по адресам,
указанным сообщниками Доцента,
шлема нет.
Остается последняя версия: Прохоров,
гардеробщик концертного зала.
Однако проверить эту версию
не удалось:
на назначенное свидание
Прохоров не явился.
- Вероятно, что-то заподозрил:
с работы уволился, дома не появлялся.
Надо искать.
- А что делать нам?
- А вам - тысяча извинений,
огромное спасибо.
Снимайте парик, смывайте наколки,
идите домой, встречайте Новый год.
Большое вам спасибо.
- А мои?
- А ваших подопечных
мы сегодня же вернем на место.
- Не понимаю. А если этот гардеробщик
найдется, мы опять можем понадобиться?
- Евгений Иванович,
не хотелось вам говорить,
но сегодня из подмосковной колонии
бежал Белый - Доцент.
- Сбежал?
- Невероятно, но факт.
Так что вам оставаться в таком виде
опасно.
- Может, завтра?
Все-таки Новый год, праздник,
и они по-своему тоже старались.
Потом, живем мы за городом -
маловероятно,
что Доцент нас может найти.
- Хорошо, только с дачи ни шагу.
Да, мы переслали ваше письмо
жене Шереметьева.
Вот ее ответ. Адресовано ему.
- Окончательно и бесповоротно:
первого обедаете у нас. Обещаете?
Вместе: - Обещаем!
- Жалко: такой хороший женщин,
а отец - барыга, спекулянт.
Трошкин: - Вы чего разорались?
Вам кто позволил выходить?
- О, явился... Нехороший человек.
(Бой курантов.)
- Вася. Гаврила Петрович. Федя.
Товарищи, пришел Новый год.
Я желаю вам, чтобы в этом новом году
у вас все было по-новому.
Всякое может случиться, но знайте:
где бы вы ни были, где бы я ни был,
я всегда буду помнить о вас,
я обязательно вас найду.
А сейчас... Одну минуту.
Сейчас.
- Куда это он?
- Кто его знает?
У него теперь ничего не поймешь.
- А чего тут понимать? Где хочешь,
говорит, найду и горло перережу.
- Прямо насмерть?
- А то как же.
Он, говорят, Рябого
бритвой по горлу чик - и приветик.
- Совсем озверел, шакал.
- Тук-тук-тук. Кто к вам пришел?
К вам пришел Дед Мороз!
Он подарки вам принес!
Федя, поди сюда.
- А чего я такого сделал-то?
- Ну иди, иди.
Носи на здоровье - домашние.
- А на фига они мне?
У меня и дома-то нет.
- Будет. Федя, все впереди.
А пока и в тюрьме пригодятся. Носи.
- Только и знаешь, что каркать.
- Это тебе, Вася.
Гаврила Петрович, это тебе.
- Спасибо. Чистая шерсть.
- И это тебе тоже.
Ну, будем.
- Кислятина. Скучно без водки.
- А что,
обязательно напиваться как свинья?
- А что еще делать?
- Можно просто так посидеть,
поговорить по душам.
Косой: - Я не прокурор,
чтоб с тобой по душам разговаривать.
- Можно поиграть во что-нибудь.
- Во дает!
Нашел фраера с тобой играть:
у тебя же в колоде девять тузов.
- Почему обязательно в карты?
Мало ли интересных игр -
в "Бой", в "Кораблики".
Да вот хорошая игра - в "Города".
Знаешь? Я говорю "Москва", а ты -
на последнюю букву, на "а": Астрахань.
А ты, значит, на "н": Новгород.
Понимаешь, да? А теперь ты, Федя.
- А чего я?
- Говори на "д".
- Воркута.
Доцент: - Почему Воркута?
- А я там сидел.
- Ну хорошо. А ты, значит, на "а".
- Джамбул.
- А при чем тут Джамбул?
- Потому что там тепло,
там мой дом, там моя мама.
- Ладно. Давайте тогда так поиграем:
значит, я выйду, вы чего-нибудь
спрячете тут, я вернусь - найду.
Хорошо, Федя?
- Ты бы лучше шлем нашел.
- Помолчи.
- Мы будем прятать,
а он - дырка смотреть, да?
- Зачем так?
Давай ты выйдешь и спрячешь,
я буду здесь стоять.
А ты гляди,
чтобы я не подглядывал. На.
- А почему я?
Чуть что, сразу "Федя, Федя".
- А я тебе пасть порву,
паршивец этакий.
- "Пасть, пасть..."
- Слушай, Доцент, ты был когда-нибудь
маленький? - Был.
- У тебя папа, мама был?
- Был.
- Зачем ты такой злой?
Зачем как собака?
- Эх, Вася, Вася...
Ну, спрятал?
- Хмырь повесился.
(Стук в дверь.)
- Сам пришел.
- А, и ты здесь.
А я было к тебе сунулся,
да чувствую - засада там.
Я чувствую. Я всегда чувствую.
Митяй, схорониться мне надо.
- Пошли.
- А куда это мы?
- Иди, иди.
- А-а!
- Извините, доктор,
что напрасно потревожили вас.
- Ничего. Дайте ему валерьянки,
чаю теплого,
и пусть поспит.
- Спасибо.
Вася: - Больно, Гарик?
- Больно, Вася. Прочти.
- Опять...
- "Здравствуй, дорогой папа.
Мы узнали, что ты сидишь в тюрьме,
и очень обрадовались,
потому что думали, что ты умер".
- Интересно, какая зараза
хмыренку этому на Хмыря накапала?
- Цыц.
"И мама тоже обрадовалась,
потому что, когда пришло письмо,
она целый день плакала.
А раньше она говорила,
что ты летчик-испытатель".
Косой: - Летчик-налетчик...
- "А я все равно рад, что ты живой,
потому что мама говорит,
что ты хороший, но слабохарактерный".
- Точно, слабохарактерный.
Стырил общие деньги
и на таксиста свалил.
- Канай отсюда!
Рога поотшибаю, редиска!
- Шакал, сейчас загрызу!
- Прекратить!
Что вы за люди такие?
Как вам не стыдно?
Вам по сорок лет,
большая половина жизни уже прожита!
Что у вас позади,
что в настоящем, что впереди?
Мрак, грязь, страх
и ничего человеческого.
Опомнитесь. Опомнитесь,
пока не поздно - вот вам мой совет.
- Слышь, Доцент, сматываться надо.
Врачиха в милицию накапает.
- Не накапает.
- Почему?
- Я ее того... бритвой по горлу.
В колодце она лежит,
можешь посмотреть.
- Сколько у меня было? Один год.
Сколько за побег дадут? Три.
Сколько за детский сад и квартиру?
Пускай десять.
Сколько всего будет?
- Четырнадцать.
- И я за какой-то паршивый
четырнадцать лет
эта гадюка терпеть буду,
который старуха в колодец положила?
Вы как хотите, а я иду в милицию.
- Да, иди. Тебя он не тронет.
- А вы? Вы так и будете
терпеть его до самой смерти, да?
- Вась, а Вась, я ему давеча говорю:
у меня насморк - так он...
- Хватит со своим насморком, надоел.
Иди сюда.
- Эй! Где вы здесь?
- Тута!
- Чего это вы?
- Ковер чистить будем.
- Вот что, товарищи:
финита ля комедия.
Прежде всего снимаю это,
вот смотрите: раз, два...
- ...три!
- Вот отсижу срок - и все, завяжу,
на работу устроюсь.
- Кем? В родном колхозе сторожем?
- Почему сторожем?
Могу снег чистить, кирпичи класть
или переводчиком - английский я знаю.
- Если бы мы еще шапка принесли...
Доцент кто? Жулик.
Жуликов много, а шапка - одна.
- Да, за шлем бы нам срок сбавили бы.
Куда он его дел? Все вроде обошли.
- У, жулик! Я тебе говорил -
у меня насморк,
а ты - "пасть, пасть..."
Нырять заставлял в такую холодину!
- Когда он тебя нырять заставлял?
- Когда нас брали.
Помнишь, пришел? Я, говорит,
рыбу ловлю, а ты ныряй.
А мороз был градусов тридцать.
- Постой-постой.
Что он тогда про рыбу-то говорил?
- Рыбу я ловлю, говорит,
в проруби.
А ты, говорит, Косой, плавать умеешь?
- В проруби он шлем спрятал, вот что!
(Невнятно бормочет.)
- Точно! Смотри на него!
Вспомнил, нехороший человек!
В проруби он, в Малаховке!
Что же ты молчал, жлоб?
Хоть бы записку оставил,
когда вешался.
- Пошли.
- А его?
- Ничего, пусть сами забирают.
Такого кабана носить... Пошли.
- Археологи, ау!
- Нет там ни фига.
- Да там он, на дне. Нырнуть надо.
- А почему я? Как что -
так сразу "Косой, Косой..."
Вась, а Вась, скажи ему -
пусть сам лезет.
- Да не могу: холодно, заболею я!
- Во дает! Сейчас только вешался,
а сейчас простудиться боится.
- Физкульт-привет.
Ныряй. Быстро.
- Девочка, где тут лодочная станция?
- Вон там.
- Эх! Пришить бы вас,
да возиться некогда.
Трошкин: - Стой!
- Теперь две штуки стало.
- И там, на даче, еще один.
- Стой.
Доцент: - Ну?
- Раз.
- Молодец! Федор Петрович, молодец!
- Два.
- Чем больше сдадим, тем лучше.
(Звучит музыка.)
(Звучит музыка.)
- А мы?
- Сдаемся!
- Обрили уже.
(Звучит музыка.)
(Звучит музыка.)